Эдвард Олби: Все кончено

Врач ( с терпеливой улыбкой ). Вы опять о моей интуиции? О моем вещем сердце? Смеетесь надо мной после стольких лет, что я наблюдал вас? И ваших родителей, и его родителей тоже? После шестидесяти лет моей практики? ( Показывает на Сиделку. ) И тех сорока, что она приходит со мной, чтобы по ночам дежурить возле вас?

Жена. Да.

Любовница ( с удивлением ). Шестьдесят лет?

Жена ( все так же, Врачу ). Даже если это прозвучит так, будто я тороплю события, даже если я покажусь бессердечной, хотя это неправда, я все-таки спрошу вас — вы стараетесь его удержать или помогаете ему переступить черту?

Дочь вскакивает, потом резко поворачивается и быстро выходит из комнаты, хлопнув дверью.

Врач ( внимательно следит за Дочерью, потом отвечает ). Я перестал делать внутривенное вливание. Мы не… подкармливаем его, если угодно. Сейчас он дышит очень медленно… словно во сне. Сердце у него… ( пожимает плечами )… очень ослабло… вернее — устало. У него продолжается внутреннее кровотечение. Дальше рас сказывать?

Жена ( без выражения ). Пожалуйста.

Врач. Если подойти и взглянуть… впечатление такое, будто всякий раз, как я на минуту отвернусь, он за это время уменьшается… Червям достанется немного.

Любовница. Огню.

Жена ( настороженно. ) Вот как?

Любовница. Он будет кремирован. «И не выхватывай моего сердца из пламени, — сказал он мне, — это не очень-то привлекательный орган».

Жена ( уходит от прямого ответа ). Возможно. Возможно, он и будет кремирован.

Друг ( серьезно, взволнованно ). Надеюсь, он не имел в виду сожжения под открытым небом… погребального костра?

Его прерывает согласный дуэт Жены и Любовницы, которые не могут сдержать холодный горький смех.

Сын ( выждав, пока они немного утихнут ). А у вас ничего… нет? Никаких бумаг?

Жена ( обессилев от тихого, жуткого смеха ). Должны быть!

Сын ( страстно, как еще никогда в жизни ). ДОЛЖНЫ БЫТЬ!

Любовница. Да!

Друг ( растерянно, после паузы ). У меня есть… бумаги… в запечатанных конвертах, которые я пока не вскрывал в соответствии с распоряжениями. Возможно, в них…

Любовница ( сдержанно, но непримиримо ). Это был устный… конверт.

Друг. Я буду руководствоваться тем, что написано.

Жена ( полунасмешливо, полусочувственно ). Еще бы!

Любовница ( холодно, твердо как алмаз, в то же время женственно ). О господи, что вы за люди! Вы будете руководствоваться тем, что я вам скажу. И как я скажу, так в конце концов и будет. Я же объясняла.

Жена ( бодро, словно ее вдруг осенило ). Нет. Мы будем руководствоваться тем, что есть. Тем, что реально существует. Господи, если человек хочет, чтобы его сожгли, пусть так и напишет — черным по белому. А может, подойдем к нему, потрясем за плечо… пусть пробудится перед лицом вечности, пока она еще не наступила. Пусть увидит над собой двух женщин, а за ними своего лучшего друга и пусть наконец примет решение. «Дорогой, мы просто хотим знать! Пламя или черви? Твоя любовница говорит, что ты предпочитаешь пламя, ну а я, — о, всего лишь твоя жена вот уже пятьдесят лет, мать твоих детей — сомнительных детей, правда, твоя правда, дорогой, — хочу отдать тебя червям. Скажи же нам сам, хорошо? Разомкни на миг свои бескровные губы или глаза, открой и закрой их, включи и выключи, дай же нам… окончательно… тебя не попять».

Любовница улыбается, медленно аплодирует, пять хлопков, семь, во всяком случае нечетное число. Короткая пауза. Жена в ответ на аплодисменты наклоняет голову.

Врач ( про себя, но не понижая голоса ). Смерть — это такая старая болезнь. ( Замечает, что его слушают; обращается к Женей Любовнице с коротким смешком. ) А раз это так, значит, приятно видеть у своей постели такого старика, как я; знакомого с ней так близко и так давно.

Любовница. Должна вас разочаровать. Я была недовольна, что вызвали вас. Тебе нужен врач помоложе, сказала я ему…

Жена. Не будьте жестокой.

Друг. Существуют обычаи…

Врач ( не обижен, не сердится, пожимает плечами ). Да ведь вы их приглашали… хирургов, консультантов, гораздо моложе меня — не то чтобы нахальных, но вряд ли тут нужны такие…

Жена.…Какой-нибудь хвастливый юнец со скальпелем в руке и ракеткой под мышкой.