Кнут Гамсун - У врат царства

Э л и н а тихо вошла во время этой речи и остановилась у двери в кухню.

Карено(смотрит то на жену, то на дверь, в которую вышел Йервен). Ты понимаешь этого человека?

Элина.Я слышала, что вы здесь кричали.

Карено.Неслыханно! Он мне угрожает!

Элина.Зачем он приходил?

Карено.С Йервеном плохо. Я его не узнаю; все, что было в нем ценного, исчезло. Боже мой, он стоял здесь и грозил мне! Карстен Йервен… мне! Не стоит об этом говорить. Он простился и не придет больше.

Элина.Он просил твоей помощи?

Карено.Да. Но я не мог ему помочь… Ты чистила перчатки? Я чувствую; от тебя пахнет бензином.

Элина.Он сказал, что ты все ему разбил.

Карено.Да. Все это отвратительно. Я не хочу о нем думать… У тебя здесь запачкано, Элина. Постой. (Смахивает пыль с ее плеча.)

Элина(допускает). Ты мог ему помочь и не сделал этого?

Карено.Да. Я не хотел… Здесь волос.

Элина.Ничего. (Идет к столу.)

Карено(следует за ней). Я только хотел снять волос.

Элина.Ах, Боже мой, оставь же. (Смахивает сама, садится и шьет.)

Карено.Тебе нравятся двубортные сюртуки, Элина? Мой однобортный, но он мне больше нравится.

Элина.Ты сегодня совсем не работаешь, Ивар?

Карено.Нет. Сегодня маленькая задержка. Мне ничего не хочется, только болтать с тобой. Этого со мной никогда еще не случалось; болтать — все равно о чем. Но сегодня ночью я, вероятно, снова примусь за работу… Впрочем, если ты хочешь, я могу попробовать, пойду в сад и попробую. (Идет к двери на веранду.) Почему ты не хотела, чтобы я снял волос с твоего платья, Элина?

Элина(невольно улыбается). Ты все еще об этом думаешь?

Карено(также улыбается). Да. Я хотел знать, мой ли это волос?

Элина.По всей вероятности.

Карено.Но он был светлее моих.

Элина.Значит, мой.

Карено.Нет, он был темнее твоих.

Элина(настораживается и нервно чистит себя).

Карено.Он был русый. (Смотрит на нее.) Так, как у Ингеборг.

Элина(быстро). Значит, это волос Ингеборг.

Карено.Да, может быть.

Элина.Можно подумать, что мы дети. Мы без конца толкуем о волосе Ингеборг.

Карено(задушевно). Милая Элина, я тебя люблю; мне хочется говорить с тобой, — найти, о чем бы я мог говорить с тобой. Но за последние дни ты так изменилась, и это наводит меня на разные мысли. Я не верил, что это волос Ингеборг. Но если ты говоришь, значит, это ее. Но я думал совсем другое.

Слышен стук садовой калитки.

Элина.Но зачем об этом думать? Попробуй поработать в саду.

Карено.Почему ты это говоришь?

Элина.Почему я это говорю?

Карено.Ты ждешь кого-нибудь?

Элина.Ты ведь услышишь стук калитки, если кто-нибудь придет?

Карено.Мне показалось, что она стукнула.

Элина.Тогда подожди и посмотри, кто это.

Карено(искренно). О, нет, Элина, я этого не сделаю. Я вовсе не для того здесь. Я пойду в сад и попробую работать. Я всего лучше чувствую себя за работой.

Отворяет дверь на веранду.

Ингеборг(входит со свертком и письмом, которые отдает Карено). Вот, пожалуйста. (Уходит.)

Карено.Это мне? От издателя. (Вскрывает письмо и читает. Элина наблюдает за ним.) Так. Отказ. (Подносит руку ко лбу.) Ответ от издателя. А это — рукопись. Он присылает ее обратно. (Закусывает губу и несколько раз кивает головой.)

Элина.Что он пишет?

Карено.Отказывает. А здесь моя книга. Надпись: «При сем рукопись». Он не может ее издать, — пишет он. Профессор Гюллинг прочел и сказал, что ее надо основательно переделать. (Протягивает ей письмо и начинает бродить по комнате.)

Элина(прочтя письмо). Ну, вот видишь!

Карено.Он ясно говорит, что профессор Гюллинг не рекомендует издание этой рукописи без основательной переделки.

Элина.Да, я вижу.

Карено(берет письмо). «При сем рукопись», — пишет он. Как будто я намазал драму или кучу стихов. (Бросает письмо на стол и ходит.) Хорошо, попытаюсь в Германии.

Элина.А думаешь, что и там не придется переделать?

Карено.Нет. Я покупаю перчатки по своей мерке. Профессор Гюллинг не имеет там никакого значения. Мы живем в эпоху свободы личности, и я — я… Это и есть то письмо, которого я так ждал. Ну, вот оно и пришло. Да.