Васіль Быкаў - Поўны збор твораў у чатырнаццаці тамах. Том 9

Між тым здымкі карціны не маглі пачацца без чарговага заключэння сцэнарна-рэдакцыйнай калегіі ПТА «Телефильм» цяпер ужо на новы варыянт рэжысёрскага сцэнарыя, у якім беларускі бок даваў справаздачу пра тое, як былі ўлічаны ранейшыя рэкамендацыі і заўвагі ТА «Экран»:

«В новом варианте сценария:

1. Уточнилась необходимость военной операции на переезде в общем ходе войны.

2. В изображении событий и действующих лиц уменьшилось впечатление безысходности эмоционального состояния солдат, глубже раскрыты их духовные силы.

3. В связи с этим углубились мотивы нравственного возмужания героев.

4. Внесены коррективы в расстановку действующих лиц сценария, определилась судьба Свиста, как детдомовца.

5. Как один из основных образов сценария занял большое место в 1-й серии и более значимо проявлен Ананьев.

6. В связи с изменением характеристик действующих лиц доработаны и освобождены от многословия диалоги сценария.

Однако в дальнейшей работе необходимо обратить внимание на следующее: поскольку в начале сценария есть ссылка на героическую оборону Могилева, исключить в диалогах упоминание о выходе батальона из окружения под Смоленском.

В диалоге Овсеева с Климуковым „О жизни и смерти“ исключить излишнюю литературность.

При съемках эпизодов боя обратить внимание на реальное соответствие потерь противника относительно вооружения и возможностей группы наших бойцов».

У адказ з Масквы ішлі новыя інструкцыі:

«…просим учесть следующие рекомендации:

1. Несколько облегченными, недостаточно драматичными выглядят эпизоды боя советских солдат с немцами (оба эпизода — и с транспортерами, и с танками). Просим в эпизодах боя добавить отдельные сцены, реплики, детали с тем, чтобы эпизоды эти с точки зрения военной выглядели более убедительно, более драматично.

2. Просим тему трусости Овсеева исключить (так как в этом плане в сценарии ощущается известный перебор: Пшеничный, Овсеев, Терещенко (3[-я] серия).

3. В отдельных сценах требуют уточнения диалоги, которые отличаются многословием, психологически неточны, недостаточно соответствуют характерам и ситуации. […]».

У далейшым ліставанне паміж беларускімі і маскоўскімі кіначыноўнікамі датычылася непасрэдна самой карціны (сярод іншага, напрыклад, рэкамендавалася: «В трактовке образа Пшеничного нет необходимости акцентировать его социальное происхождение. Убрать слова по поводу Сталина („…сын за отца не отвечает“). Несколько иначе решить эпизод сдачи в плен Пшеничного, т. к. в данном варианте это выглядит не логично»). Невыпадкова В. Быкаў пісаў у гэты час А. Адамовічу: «Завяз в кино и никак не могу вытащить из него ноги. Просто надоело до чертиков. Тем более, что заранее знаешь, что ничего путного в итоге не будет — одна морока». Сапраўды, гэтыя бясконцыя «рэкамендацыі» і «пажаданні» літаральна разбуралі задуму сцэнарыста В. Быкава. Аднак, як падаецца, з самымі абсурднымі патрабаваннямі выступіў зацверджаны загадам міністра абароны СССР ваенны кансультант фільма — яго т. зв. «заўвагі» неслі адкрыта цэнзарскі характар; генерала-кансультанта цікавіла не тое, што было ці магло быць на вайне, а тое, як яно павінна быць паводле армейскага статута:

«Замечания главного военного консультанта генерал-лейтенанта танковых войск М. М. Зайцева по кинокартине „Долгие версты войны“

1. Сократить начальные планы идущих солдат.

2. Заменить слово „драпать“ на слово „отходить“ и реплику „рядовой Климчук“ на „боец Климчук“.

3. Заменить обращение „ты“ солдат к старшине на „вы“.

4. Сократить монолог Авсеева перед подвигом, т. к. он звучит излишне пацифистским.

5. Убрать частое упоминание (муссирование) о том, что оставленный заслон — смертники, оставив только разговор об этом в будке.

6. У Пшеничного снять реплики, подчеркивающие его недисциплинированность, строже сделать реакцию старшины на поведение Пшеничного. В связи с этим сократить эпизод в будке, убрать реплику „На, стреляй!“

По 2-й серии

1. В начале серии убрать грубые слова Ананьева в адрес старшины, т. к. они звучат как оскорбление.

2. Сократить планы, показывающие неорганизованность кадровых войск.

В данном монтаже рота похожа на партизанский отряд.

3. Исключить сцену „отказ санинструктора перевязывать пленного немца“. К пленному должны отнестись более гуманно, в таком виде как сейчас сцена может быть неправильно истолкована западными идеологами. Обращение к немцу „цудик“ недопустимо, так же, как и срывание погонов.