Николай Оцуп - Океан времени

Часто я припоминал завет,
Прозаический, но деловитый, —
Дни, когда от перегрузки бед
Человек, случайно не убитый,
То есть каждый современник наш,
В лагере и даже на свободе,
Сам себя пытал: «А ты предашь,
Если?..» И другое в том же роде
Сами знаете, что говорил,
Стоя за плечами, Азраил.

Помню, как мы мучили друг друга
Обучающий и рядовой.
«Повтори: хоругвь!» А он: «Хверюга!»
«Знамя есть хоругвь». — «Хеврюга!..» — «Стой!»
Юношей не видел я в казарме
Злобы, вынес многое шутя…
А теперь союзных ждали армий
Слишком долго мы, и все, хотя
Прятались, боролись, выживали, —
Злыми неврастениками стали.

Обесчещена была душа,
Именно душа, ведь часто тело
И прогуливалось, не спеша,
И лечилось отдыхом, и ело.
А она завидовала тем,
Кто с винтовкой или пулеметом
В бой идет, от ненависти нем, —
И, казалось, ангел стал пилотом,
Чтобы на мучителя-врага
Сбросить огнь. Как старая карга,

Что-то парка злобно бормотала:
«Жди! надейся! уничтожься! сгинь!»
Кто сказал, что нет у смерти жала?
Кто неразговорчивую синь
Умолить надеялся, растрогать?..
Развенчал небесное и я:
Возле патетического слога
Часа ждет ирония моя,
Чтобы… и ропщу, и все заметней
Срыв моей работы многолетней.

Странно слышать: будь свободен. Что
По вершочку малому, по дюйму
Здесь изменишь? Случай, как в лото,
Бросит одному-другому уйму
Радостей неоспоримых, но
Связями, талантами, деньгами
Новой цепи новое звено
Он себе кует, и нет меж нами
Никого, я думаю, кому
Не напоминает мир тюрьму.

Словно «ленты, кружево, ботинки»,
Деньги, обещания, диплом —
Мы, сопротивления пылинки,
Получили за борьбу с врагом.
Но, сойти готовый за героя,
Как мой подвиг, в сущности, ни мал,
Я на линии другого боя,
Внутреннего, битву проиграл,
И, себя не чувствуя спасенным,
С Римом встретился освобожденным.

Обняли меня и Джон, и Пат,
С ними веселиться предложили
И, как тысяча таких ребят,
Выпили и к девочкам сходили.
Если б поступил я, как они,
Ты, конечно, бы меня простила —
Но была безжалостной в те дни
Ложь разоблачившая Сивилла:
Так же ненавидел, Юлиан,
Ты во время оно христиан,

Как сегодня даже не иконы,
А дела непризнанных святых —
Человек, собою возмущенный.
Против, женщина, чудес твоих,
Тоже милосердием разящих,
Я, писатель (все мы a la page [46]
Новых, будто бы непреходящих,
Истин), спорю, и открыто. Стаж
Пройден: я свободен (от чего-то,
Что милей свободы). Кем-то что-то

Мимоходом сказанное в час
Колебания, сомненья, злобы
Делает преступниками нас.
Так устроено, быть может, чтобы
Никому не забывать, что он
Перед всеми на земле в ответе
Есть же и возмездия закон,
И за все, что сеяли на свете
Люди полу истин, полузла, —
В печи были брошены тела

Неповинных. А у многих души,
Вот и у меня, — попали в печь.
Кто во мне религию разрушил?
Шел я, как солдаты под картечь
(С мыслями: скорей бы на побывку)
В бой за нашу цель… и… ничего!
Мой, как неудачную прививку,
Организм не принял то, с чего
Начались попытки жизни новой:
«Чуда быть не может никакого!»

Как из живорыбного садка
Свежестью трепещущее тело,
Извлекает жизнь издалека,
Из глуши, мужичек то и дело.
Чтобы побледнела в городском,
Раньше краснощекая, прислуга,
Чтоб иная поступила в дом
Страшный, чтобы третьей встретить друга
В новом: школа, университет
И семья: муж, детки, тьма котлет…

Жутко в мире, и к чему Эдгара
Вымыслы; есть черная вдова,
Паучиха… Гибель от удара
Клювом и когтями: пой, сова!
Палачи… премного мириадов,
Рыщущих на суше и в воде
(И в крови) гаденышей и гадов,
Хищников… И никогда нигде
Мир овечий или голубиный
Не сильней, чем — коршуна и львиный.

Как природе должен быть смешон
Лепет благодушный: «Ах, закаты,
Ах, луна!» Уж лучше, если он,
Лепет сей, — про ямы и лопаты.
Здесь и юноше не по себе
В счастии. Ну что же, пусть трепещет
И приглядывается к судьбе,
Чтобы стал отчетливей и резче
Очень строгий, очень грозный фон,
На котором суетится он.

Генералы все-таки — вассалы,
Есть повыше, а над теми кто?
Некто? Нечто? До чего же малы
Даже правящие. Ты, Ничто,
Нажимаешь, ледяным дыханьем
Обдавая. Бодро стал на миг
Человечек перед мирозданьем
В позу полубога, и состриг
Некто сук топорщащийся, если
Только этот Некто есть… Да есть ли?