Анна Мартынчик - Время другое

– Знаю, что я для тебя всецело и всё, Владимир… Но ты прав. Мои мысли понимать следует именно так…

Александра села за стол и двумя руками накрыла голову.

Владимир присел рядом и, положив голову на колени супруги, подвел итоги:

– Моя вина велика! Очень… Я тоже хочу сказку для тебя. Мы-то исцелимся… Да и ты была права: Илье действительно нужна была помощь – ему помогут, даст Бог… Старику этому я позволил писать письма на этот адрес, если ему захочется, но он обещал прийти к нам в гости лично и рассказать тебе много «сказок-историй», которые прожил… А ты уже послушаешь их по-другому. Свободнее… Так вот… – Владимир поднял на Александру язвительный, но добрый взгляд, – Простите меня, доктор?..

«Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мат. 18:3).

Мудрее, наверное, в чувствах… это я про детей. Мудрость в честности. Ой, сто раз подумайте, прежде чем назвать малютку «несмышленышем»!

Что так восторгает в невзрослых людях? Правда. Им ни к чему сдерживать слезы, когда обидно; они не боятся непроизвольного искажения лица, когда кусают лимон; забывчивы в обидах и «горестях»: плачу – смеюсь. Капризны, потому что не могут идти против чувствования: хочу именно это. Конечно, мы отучим их от подобного рода «глупостей»… скоро… Не останется и следа… Нет, останутся… только следы: сны, внезапные порывы пошалить, ну и конечно – глаза матери… Спасение в этих глазах и истина: мы ангелы, мы дети…

Набрать бы целые карманы конфет… да шоколадных… и выйти к ребятне!

– Эй, малыш, научи меня засыпать рано, спать не тревожась, не думать скверно, смотреть не подозревая!

Как многослойный торт тяжела от пропитки: знания, правила, истории, опасения. Я знаю, что не так, поэтому всё внутри содрогается, когда слышу: «Никому не верь, дитя!», «Это не твоё дело!», «Ни у кого ничего не проси!».

Дети, они чувствуют, что красота и благо гнездятся в душе каждого иного. Они доверяют, потому что хотят доверять, и им искренне интересна жизнь всякого, кто вошёл в их историю. Это истина, которую они взяли с собой из ангельских обителей, которую прихватили во чрево матери и которую всё ещё крепко держат здесь… будучи в живых.

Что ж это такое? Любим и веруем, но подобно ревнивцам лишаем их истины! Да, мы даруем им знания и красивую земную мораль – хорошо, но!.. Мы учим жить так, чтобы восприятие порождало уныние; допускаем одиночество и отрешенность… Важно, что скажут люди, но не важно, как и что творится в судьбах тех самых людей!

Дети… принимают всё как должное, как единственно верное, идеальное. Благодарность есть свет в сути человека, а дети благодарны: вороне – за то, что она смешно прыгает по подоконнику; солнцу – за то, что щекочет носик бархатными лучиками-пальчиками; маме – за тепло и за молоко; дождю – за то, что капает… и хорошо от этого… Дети сами не знают, за что они благодарны и кому. Мы же – знаем, кому и чему ДОЛЖНЫ быть благодарны… но УЖЕ не чувствуем. Не чувствуем… и учим, учим, учим! Душа, не лишенная врожденных истин, облагороженная опытом, видением и памятью, мудрость постигшая – совершенство!

«Братия! Не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни» (1 Кор. 14:20). Принимаю. Принимаю, ибо для меня – это истина: быть проводником в этом мире для вновь родившегося; показать ему благообразный мир; дать советы добрые и ценные, дабы укрепить то, что от природы дадено, и подарить силу разумения.

…А они смеются… корчат рожицы… лопочут… Их дух ещё в пелене чистой, в пелене истины. Чувствуют…

Ах, а мне бы горсть конфет да во двор: может, научат?..

«Пустите детей приходить ко мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие. Истинно говорю вам: кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него. И обняв их, возложил руки на них и благословил их» (Мар. 10:13–16, Лук. 18:15–17).