Михаил Зайцев - Счастью равная даль. 2 книга

Склонился хмурый бор
Над озером, шумит.
У озера костёр
Чуть теплится, дымит.
Глаза слезоточат
Мои от дыма – всё ж
За поплавком следят,
Как и, наверно, ёрш,
Летящий на крючок,
Как и, чуть-чуть дыша,
На жале червячок,
Скакнувший от ерша.

Набегает с шумом пена.
Ветер свищет над водой.
Пласт растрёпанного сена
Загибает над скирдой.

Молодой, хмельной, весенний
Всех поднял в высоку даль,
И реку, и скирды сена,
Никого ему не жаль!

…Вдруг – затих и добрым взглядом
Всем в глаза посмел взглянуть
И ко всем мостится рядом,
Мол, подвиньтесь-ка чуть-чуть.

В печке пыхают дрова.
Мне тепло, учу уроки.
Нажимаю на слова:
Даль. Дорога. День высокий.

Ах, морозец! За окном
Он с упрямством забияки
По стеклу скрипит пером,
Ставит солнечные знаки.

– Я – прочёл родную речь!
– Я – изрисовал окошко!
Грузно выдохнула печь:
– Я – согрела вас немножко.

С рассвета до заката
Колодками стучу –
Работа пимоката
Мне тоже по плечу.

Верстак пропитан шерстью,
Застрявшею в пазах.
Мамаевым нашествием —
Слёзы на глазах.

А папка за спиною
Прокашляет в кулак:
– Полегче – кислотою,
Ох, наказуем брак.

…Колхозный план почти что
Мы с папкою даём,
А сами вот в подшитых
Пимах домой идём.

Против ветра мокрого
вдоль речушки маленькой
По зализам снежным волочусь домой.
Ветром снег сдувается, обметает валенки,
И в ковригу смёрзся ранец за спиной.

Первый класс, каникулы!
В табеле – пятёрки!
До села добраться б, ну а там…
А там
Оседлаю ранец да скачусь я с горки
На восторг и зависть местным пацанам.

Коченеют пальцы, мёрзнет подбородок.
Жаркие сугробы пухнут на пути.
Тяжелеют веки… Витька-одногодок
Подбегает: «Мишка, с горки прокати!»

Когда бежал вдоль огорода,
Не видел: у озябших слив
Спит беззащитная природа,
Устало голову склонив.

Не видел звёзд на небе чёрном,
Но видел свет перед собой.
И шторки с выбитым узором.
И дверь с горячею скобой.

Не помню, как вбежал, как рама
Блеснула, шторка отекла…
– Ты что, сынок?
– Мне страшно, мама!
Там кто-то есть!
– То ж я была…

Здравствуй, Ахтуба-река,
Вот тебе моя рука!

Мы с тобой всегда поладим
Вместе радоваться глади,
И волне на вираже,
И спокойствию в душе.

По камням, лежащим сплошь,
Я – пойду, ты – потечёшь.

Всю-то жизнь шагать и течь
И природы слушать речь.

Так, твоя – в моей руке,
Мы исчезнем вдалеке.

Растеряла осень
Краски на холмах —
Солнце в строчку просится
Вместе погрустить…
Но не помещается
Солнышко в стихах,
Ну, уж больно просится —
Как же не впустить?!

Спросонья деревья старые
потягиваются, скрипя
Грубыми, с почерневшими сучьями,
сухими костями.
Скрипом, пропахшим прахом,
старость свою торопя,
Словно винясь, что зажились,
перед юными деревцами-гостями
Земли и неба.
Им, несмышлёным, ещё не понять,
Что означает
пространство меж землёю и небом,
Им ещё рано на старость и Бога пенять,
Им ещё жить не только водою и хлебом.
Им, ещё сильным, кудрявым и молодым,
Шарахаться под ветром
из стороны в сторону,
И спорить с ним,
и пускать ему в глаза дым
Превосходства
И веткой бить по севшему на них ворону.
Им, как изюм из булки,
выковыривать звёзды с небес,
А старикам таить в себе небеса непросто.
Им, молодым, ещё любоваться полем чудес,
А старикам
закуток на нём выбирать для погоста.
Грустно глядеться в озёра,
когда оказался седым.
Кроны выстраивать юным,
на зависть любому Растрелли.
Им, молодым, не понять,
что значит быть молодым,
Как старикам не понять,
когда же они постарели.