Борис Большаков - Бегут мои часы

Запотело окно —
нарисую решётку.
Будет правильней так,
эти стены – тюрьма.
Видно, дьявол ко мне
подбирает отвёртку,
вновь пытает меня.
Скоро будет зима.

<2005>

Снегом запорошена
мёрзлая земля.
Были кем-то брошены
зёрна хрусталя.

Ветер. Вьюга бесится,
кружится легко.
Да не видно месяца:
небо – молоко.

Я иду по снежному
мягкому ковру.
Мне, в душе мятежному,
ветер по нутру.

Руки-крылья в стороны.
В небо – дикий крик!
В прошлой жизни вороном
я летать привык.

<2005>

В Петербурге май – как в Томске лето:
облако за облаком, дожди…
Человек, как будто бы с портрета
вдруг сошёл, с мелодией в груди
он идёт, глазами землю выжег.
Под неугасающим дождём
на Фонтанке бедный Чижик-Пыжик,
в голову наказанный рублём,
будто бы чирикает про водку,
где он был, куда не долетел…
Надрывая бронзовую глотку,
он поведать многое хотел.

Кудри из-под чёрного берета:
с фотоаппаратом на плече
человек – с мышлением Поэта,
с внешностью прославленного Че,
вспыхивая, словно зажигалка,
взгляд остановил на синеве…
Посмотрел на птичку.
Птичку жалко…
Но – огрел
рублём
по голове!

<2006—7>

Куда подевался апрель?
Бессовестно врёт календарь!
Где сердцу родная капель?
Где спрятался ветер-бунтарь?

Зима, может, хватит гостить?
Весна, ты – давай, не робей!
Пора тебе корни пустить!
Заждались улыбки твоей!

Прохожие прячут носы —
заставил укрыться мороз.
Весна, посмотри на часы!
Пока говорю без угроз!

Впусти, наконец-то, тепло!
Лучами смети гололёд!
Гляди, всё опять замело…
Лопату бери – и вперёд!

<2005>

Снова порвались струны.
Я, хулиган, кутила,
смелый в глазах Фортуны,
не растеряю силы!

Буду кричать надсадно,
в лес убегу, успокоюсь.
Встречу берёзку, складно
ей про любовь откроюсь…

– Дай, я тебя расцелую,
берёзонька, как девицу!
Ты стала опять зелениться,
прожив эту зиму злую!

Ты скоро распустишь косы,
ты вновь истекаешь соком:
смотри, как бы я ненароком
тебе не оставил засосы!

<2006>

Город шумит, просыпаясь едва.
Утренний ветер деревья терзает.
Суетно. Нервно. Болит голова.
Солнце лучами окно разрезает…

Значит, пора! Это – новый рассвет.
Таинством сна чудный день напророчен.
Кажется, солнце даёт мне совет
не пропустить что-то важное
очень.

Душно. Встаю, открываю окно,
этой весны ароматы вдыхая.
Воздух весенний пьянит, как вино,
грудь заливает, стихи порождая.

<10.06.05>

Хлебные крошки бросаю птицам,
они перестали бояться меня.
Сижу, улыбаюсь приветливым лицам,
высокие чувства под сердцем храня.

Скамейка пустая укрылась под тенью.
Шумит молодая листва тополей.
Забыться? Отдаться весны наважденью?
Быть может, тогда сердцу станет теплей…

<14.07.05>

Жалит зима, словно кобра.
Вечер. Горят фонари.
Ветер пронзает мне рёбра,
всё разрывает внутри.

Жду тебя, кажется, сутки!
Может, случилась беда?
Мимо мелькают маршрутки!
Где ты? Пропала куда?

Холодно. Пальцы не могут
номер набрать, как назло!
Вижу тебя. Слава Богу!
Вот мне и стало
тепло…

<2005>

Идёт
вдоль забора,
считает доски.
Красив чертовски
Есенин Томский.

Смешит прохожих
хмельной походкой.
Он исцелован
дурной молодкой.

Он – нараспашку
в холодном утре.
Январский ветер
колышет кудри…

Простой, как лапоть.
Он – русский парень.
А под рубахой —
душа не камень.

Умеет плакать
и веселиться.
Он даже в мордах
увидит лица.

Стихи о разном,
стихи о многом.
Есенин Томский,
с любовью,
с Богом.