Борис Большаков - Колыбельные для Веры

Малыш играет под дождём.
Ему друзья нескладным хором
под деревянным мухомором
кричат: «Давай-ка, переждём!»

А он: «Мне весело и тут!»,
смотря на чудные узоры.
Следы, как мелкие озёра,
листы-кораблики плывут!

Глаза счастливые блестят,
и пусть испачкана рубашка!
Он видит облако-барашка
и рядом маленьких утят.

Вдруг дождь утратил свой задор,
но ветры флюгеры крутили.
Малыш смотрел на мухомор:
– Эх, вы, такое пропустили!

Дом большой, а папа – выше!
Видно нас издалека.
В небе серые, как мыши,
кружевны́е облака.

В детский сад шагаем с папой,
поутру – в соседний дом.
Дождик, ты на нас не капай!
Дай, сначала мы пройдём!

Тучка в синенькой рубашке
жадно делает глотки.
Лужи – как большие чашки…
В них – ромашек лепестки.

Поливает дождик тра́вы,
поливает дождик нас:
папа – мокрый и кудрявый,
я – такая же сейчас.

Дождик, хлю́пай! Дождик, хля́пай!
Вот – цветы – растут с дождём!
Мы промокли вместе с папой,
значит, вместе подрастём!

Ходит котик Тимофей
по двору, по двору.
Шёрсткой радует своей
детвору, детвору.

У него-то до ушей
от хвоста, от хвоста —
белый цвет! Для малышей —
красота, красота!

Только чёрный – на лице,
на носу, на носу!
Котик кушал на крыльце
колбасу, колбасу.

Он играл, мурлыкал он,
песни пел, песни пел.
Он хотел поймать ворон —
не сумел! Не успел!

Ходит котик Тимофей,
малыши, малыши.
А на нём-то – Муравей!
– Не спеши! Не спеши!

Колыбельную для Веры
напевал Зайчишка серый.

Как пыхтели Ёжики,
со сгущёнкой коржики

кушали за столиком
с вислоухим Кроликом.

А поели – спать пошли.