Иван Гусаров - КИЧЛАГ

Умойся кровью, сука,
Гневи свою натуру,
К братве входил без стука,
Свою лелеял шкуру.

Гнулся плавно, незаметно,
Блеял скорбно, как овца,
Шагами мерил метры,
Превратился тихо в подлеца.

Когда кум права качал,
Твоя хата была с краю,
Не вопил и не кричал
«На части режьте, я не знаю».

Не напрягал на шее жил,
Лучше б ушел в припадок,
Честно оперу служил,
Ментовской берег порядок.

Убить живое в человеке, –
Повинуйся, зомби, немо,
Стать козлом навеки –
Вот к чему ведет система.

Закинут в сучью зону,
Живи по совести, по чести,
Служи братскому закону,
Мы сильны, пока мы вместе.

Никто не просит: «Замочи!»
Чужой не рви кадык,
Честно зону оттопчи,
Как русский правильный мужик.

Злой на киче воробей,
Достали суки птичку,
«Всех перетрахаю блядей,
Кто урезал нычку».

Готовил нычку на крайняк,
Много было на кону,
Воробей ведь не хомяк,
По одному носил зерну.

Полный вышел беспредел,
Половины нету проса,
Шмель семейный прилетел –
Узнать цену вопроса.

Шмеля семья не крысила,
Грева капает капель,
«Понятии я в хате не превысил», –
Клянется падлой шмель,

Видно, кто-то съехал с хаты,
Видно, строчек цинканул,
В общем, мы не виноваты,
Молчит до срока караул.

Нычка у самых тормозов,
В щели сидит сверчок,
Закрывают хату на засов,
Нычку не засечь в волчок.

Убрать пластину справа,
Переправить надо нычку,
Дает ответ малява
Про вредную привычку.

Маляву пишет воробей:
«Братва не сядет в лужу,
Всех ссученных блядей
Надо вывести наружу».

Ты больше любишь оперу,
Тебе по нраву оперетта,
Мне не видать лучше опера,
Догулять спокойно лето.

Мне с тобой не по пути,
Здесь бокалов звон,
В ресторане «Ассорти»
Звучит всегда шансон.

Песни сильных мужчин
Выскажут общее мнение,
Выбивают клином клин,
Свои поют сочинения.

В ресторане стоит полумрак,
Сигаретных дымков синева,
Не допит в рюмках коньяк,
Заставили думать слова.

Симпатичен людям герой,
В горячих точках служил.
Автор за песню горой,
Смерть не раз пережил.

Мне по нраву братва,
Что стержень имеет внутри,
Буду сидеть до утра,
Пой, братишка, твори.

По жизни долго бродил,
Закрутил не один зигзаг,
Шансон меня убедил
Сделать правильный шаг.

Мне с шансоном по пути,
Выбивают клином клин,
В ресторане «Ассорти» –
Песни сильных мужчин.

Любят сыновья матерей,
Дочери любят отцов,
К порогу родных кровей
Я, мама, вернусь на Покров.

Выпадет первый снег,
Станет от снега светлей,
Время замедлит бег,
Станет от встречи теплей.

Сяду за стол, не глядя,
Буду молчать упрямо,
Прячет седые пряди,
Слезу утирает мама.

Жалко непутевого сына,
Знает все наперед,
Семейная эта картина
В прошлое скоро уйдет.

«Долго пробудешь, сынок?»
Лежит на душе истома.
«Даю тебе, мама, зарок –
Навсегда останусь дома».

Завтра явлюсь в район,
Паспорт выдадут новый,
Явиться велит закон,
Должен знать участковый.

Быстро решили дела,
Домой вернулся охочий.
«Мать у тебя умерла», –
На станции выдал рабочий.

Вспомнил прошлый взгляд,
Свеча у иконы горела,
Мама молилась подряд,
Долго в окно смотрела.

У родной постоял могилы,
Отчий дом не закрыл на замок,
Было желание и силы
Выполнить данный зарок.

Открылась с грохотом кормушка,
Дубак кричит: «С вещами!»
Сейчас закрутится петрушка,
Секрет открою между нами.

Братву тасует опер,
Дубак ведет продолом выше,
Угловую хату отпер,
Там спокойней и потише.

Пацаны по первой ходке,
На лицах меловая белизна,
Арестанты тихи, кротки,
Уступают место у окна.

Кум закинул ненадолго,
Не достаю из сумки шмотки,
К новичкам не садят волка,
Сидят отдельно первоходки.

К баланде хлопнула кормушка,
У дубака нелегкий труд,
Дальше крутится петрушка,
Сейчас к заходникам запрут.