Иван Гусаров - КИЧЛАГ

У прокурора жена – судья,
В постели принимают решения,
Не поможет невиновному скамья,
Отклонят вежливо прошения.

Далеко бегать не надо,
Решение лежит под боком,
Невиновный сидел за оградой,
Мелким отделался сроком.

Вещает секретарь демагог
Про наш независимый суд,
Бедолаге готовят урок,
Отсиженный срок дадут.

Защищать честь мундира
До последнего будет законник,
Другу нужна квартира,
Сядет надолго заходник.

Осудить задумали банду,
Стали факты вдруг зависеть,
На халяву жрали баланду,
Мне жалобы будут писать.

Невиновным – Сибирь и стужа,
Муж нашептал приговор,
В постели большая лужа,
Утром хорош прокурор.

Жена не подставит мужа,
Подумаешь, невиновный сидел,
В отношениях не появится стужа,
Не зря муженек потел.

Нужный огласит приговор
Судебно-прокурорский трест,
Не нарушит судья договор,
Бесполезно писать протест.

Отволок пятерик незаконно
В порядке, скорей, назидания,
Прокурор отвечает казенно:
«Были на то основания».

Пишу лихому писаке:
Состава нет преступления,
Понятно бродячей собаке –
Надо прислать извинения.

Прыщ отвечает в мундире,
Из сталинской вышел шинели:
«Ты мишенью был в тире,
Мажут иногда по мишени».

В прокуроры идут кровожадные,
Законы здесь не при чем,
Судьи лишают неладные
Главным стать палачом.

Не давят погоны на плечи,
Слаба прокурорская честь,
В суде сомнительные речи,
Лицемерных наветов не счесть.

Покажите мне прокурора,
Который скажет в суде:
«Ваша честь! Не того судим вора,
Сажают его по вражде».

Пена катит изо рта,
Невиновного надо прибить,
Нет у обвинения креста,
Любой ценой посадить.

У законников свой чердак,
Все замкнулось на крыше,
Прокурор в суде, как дурак, –
Посадить приказали свыше.

Наехал плотно рейдер
На жирный, лакомый кусок,
Сгребает в кучу грейдер
Золотой рассыпанный песок.

Наглые проходят поглощения,
Наметит контур рейсфедер,
Мягко прошло хищение,
Неподсуден хищник рейдер.

Заводы глотают акулы,
Готовы всегда пионеры,
Сводит от страха скулы,
Разинули рты акционеры.

Бросит рейдер лимон
На подкуп, охрану, захват,
Прибыли получит вагон,
Огромен жирный охват.

Захватил поля и пашни,
В район несется конник,
Снесли водовзводную башню,
Молчит местный законник.

Получил законник мзду,
Ставит сельчанам препоны,
Не может накинуть узду,
Под рейдеров точит законы.

Бедолаги ходят по кругу,
Их объявили врагами,
Недвижимость продали другу,
Судиться будут годами.

Умер тихо Марик,
Привычный не нарушил быт,
В руках держал словарик,
Учил пацан иврит.

Сидел за кражу Марик,
Ограбил будто дачу,
Хилый, щупленький очкарик
Попал под полную раздачу.

Портит графики висяк,
Признаки – царица доказательств,
Запорет следствие косяк,
Не счесть пыток, издевательств.

Писал надзору жалобы:
Закралась здесь ошибка;
Читали жалобы жлобы,
Блуждала хитрая улыбка.

Жало пишут тонны,
Шлют ответы под копирку,
Не устранит надзор препоны,
До звонка не снимут бирку.

Кому ты нужен, Марик?
Оставил злобный мир,
Погас один фонарик,
Твой папа не банкир.

Глотал малышка гадость –
Стекло, железо, гвозди,
Попасть в больничку – радость,
Как сходить на воле в гости.

Висят покойника штаны,
Бычки в карманах телогрейки,
Живем под знаком Сатаны,
Жизнь не стоит ни копейки.

Прочтет раввин Талмуд
В далекой тихой синагоге,
На погосте кол вобьют,
Не вспомнят здесь о Боге.

Катится плавно Столыпин,
Злодейка-судьба улыбается,
Чифира холодного выпьем –
Жизнь, как всегда, продолжается.

Жизнь – это шумная гавань
И тихий заветный причал,
Белый накроет саван
Всех, кто кричал и молчал.

Вроде прожил спокойно,
Время пришло итожить,
На душе пусто и больно,
За малодушие совесть гложет.