Дмитрий Щедровицкий - Стихотворения и поэмы

Все меньше хлеба под вечер крошат
Альпийским эльфам. Их когда-то чтили
Или жалели просто, как мышат,
И любовались, как искрятся крылья

У этих, самых маленьких, землят,
Владеющих членораздельной речью.
А нынче никого не веселят
Ни хрупкость мотылька, ни человечья

Их поступь. Каждый занят сам собой,
Не замечая, как ласкает ветер
Заката лошадиною губой
Последних эльфов нашего столетья.

Смотри – глаза, глядевшие в зрачки
Окликнутого Богом Авраама,
К тебе отныне яростно близки,
В твоё лицо отныне смотрят прямо!

Смотри – душа, дышавшая в тиши
С Эсфирью омертвелой, с Артаксерксом
Разгневанным, – сестра твоей души,
С твоим её бессмертье вровень сердцем!

Смотри, я выступил из темноты –
Взглянуть в тебя. Ты не исчезнешь вовсе.
Ты – зеркало. И где бы ни был ты –
Я тоже есть. Запомни – и готовься!..

На призыв – войти в своё лицо,
Отделившись от лица природы,
Оглянулся – пеплом и пыльцой
Весь покрыт, мгновенный, желторотый,

Умудрённый разумом полей,
Утверждённый в своеволье ветра:
«Вот роса. Ни капли не пролей.
Луч. Не урони ни доли света.

А меня не окликай. Пусти
Точечной, пейзажной земляникой
Поиграть – и строгость обрести
У колен праматери безликой.

И весенним лесом расцвести».

Как хрупок, мужественно-хрупок
В пространстве красном, напряжённом!
На мелкие осколки – кубок
В неразрешённом, нерешённом,

Китайском взгляде на предметы
Служенья, и любви, и быта.
И только кисть легка, как лето,
И только краскам суть открыта.

И всё умрёт – модель и автор,
И страсть сокрытая, и братство…
Картина выживет, но завтра
В ней никому не разобраться.

Быть всеми, всюду и всегда,
Лишь исчезать и длиться,
Как проливается вода
И как мелькает птица,

Как чертит дым тугим кольцом
Сгоревшие поленья,
Как повторяется лицо
В десятом поколенье.

Быть всеми, всюду и всегда,
Лишь длиться, исчезая,
Не оставляя ни следа
У мира в белом зале,

В огромных зеркалах шести
Вселенских измерений…
Но нет – черёмухой цвести,
Как в Третий День творенья!..

Из кухни пахнет смертью. Я встаю,
К стеклу тянусь. – Напрасные усилья:
Всё поколенье в августе скосили
На корм кометам. Все уже в раю.

Я задыхаюсь – пойманный, последний –
И пробуждаюсь. В мире хорошо
И холодно. Почти проходит шок.
Но всё же тянет смертью из передней.

В окне Луна огромна, как в Египте,
Бежим поспешно, кони по пятам,
Но нет – не спать, не оставаться там…
А тянет в сон. Из дома надо выйти.

А лестница – неверная жена –
Петляет, предаёт, уходит влево,
В приливы допотопного напева.
Не ночь, а пепел. Площадь сожжена,

И я один – живой. Но нет, похоже –
Не я, а мальчик сверху, мой сосед.
Он, полустёртых слушатель кассет
По вечерам, до этой ночи дожил

Один. Над ним Медведица Большая,
И он идёт с бродяжною сумой
Умолкших песен. Всё же голос – мой.
Я спящую эпоху вопрошаю

О дне, когда созреют семена,
Посеянные Богом. Но дойдёт ли
До звёзд недвижных мой подвижный оклик?
И есть ли звёздам дело до меня?..

– Вы ошиблись, мы с Вами
Не встречались до этого дня,
Эта встреча – впервые…

Впрочем, что-то коснулось меня,
Подождите… Словами –
Не могу, все слова – неживые.

Небосводом укрыться – и лечь
В свежескошенный луг: небеса –
В торжестве необъятном…

Я услышал светил голоса,
Вспомнил столько сияющих встреч –
Все они предстоят нам!..

Вступает ночь в свои права.
В пещеру входят три волхва –
Гаспар… И Мельхиор…
А детство чудно-далеко,
И столько выцвело веков,
Что ты забыл с тех пор,

Как звали третьего… Гаспар
Внёс ладан. А младенец спал,
Вдыхая аромат,
И столько времени прошло,
Что помнить стало тяжело,