Дмитрий Щедровицкий - Стихотворения и поэмы

Если ж днём сознанье мучится,
Чтобы смыслы увязать, –
Как в ночи язык научится
Грому равное сказать?..

Это были сокрытые храмы –
И на улицах Дух опочил,
Сквозь пейзажи – оконные рамы –
Били Вышнего Света лучи.

Вертикальные речка и поле
По стропилам сбегали ко мне,
Утишая печали и боли
Близ обтёсанных белых камней.

Не говорит природа о спасенье,
Но бережёт всеобщее родство
И принимает сумрак сей осенний
Всецело – увядающей листвой.

Как был расцвет дарован небесами,
Так с них нисходят холод и тоска,
И верой – без обряда и Писанья –
Полны деревья и жива река.

Прими и ты призыв, сходящий свыше,
Призыв-печаль под мертвенной Луной,
Чтоб вместе с полем замершим услышать
Весны молчанье в глубине земной.

Нам осенью удалось
Кусочек сиянья зыбкий
Увидеть: небесный лось
Расплылся в летней улыбке.

И в прошлое он, лучась,
Бредёт, сам собой согретый.
А может быть, этот час
И стоит целого лета?..

Священное небо –
О взгляда земного
Предел-оболочка!
О ветхий наш невод,
Сверкающе-новый!
Мы пойманы. Точка.

Вершина блаженства –
Быть рыбой земною,
Уловленной высью!
От мысли до жеста,
От вьюги до зноя
Сезоны исчисли,

И будь благодарен
Ловцу-за-пределом
За Синюю Ловлю,
За жар, что подарен
И духу, и телу,
За Муку с Любовью!

Ожог изначального страха –
От Птаха,
От него, восьмиглавого:
Ты видел, ты видел с утра его,
Когда лежал в колыбели!
И, сколько потом ни пели,
Тебя утешить желая,
Но властвует боль былая
Ожогом – от сердца до паха;
Она лишь,
Она одна лишь,
Пока не поймёшь, не узнаешь
Сокрытые духов пути,
Пока не захочешь найти
Источник начального страха –
Восьмиглавого Птаха!..

Каждый вечер – предвестье Великого Мрака,
Расставания с жизнью земной,
Каждый вечер – внезапной кончины оракул,
Что молчит тяжело за спиной.

Но деревьев предсмертные ветви воздеты
Над страной почерневшего льда
К той надежде, в которой сошлись все рассветы:
К пробужденью в Небесном Всегда.

Облака пропускают лучи,
И незримого мира покровы
Стать прозрачней и тоньше готовы, –
Но об этом молись и молчи.
И земное заёмное слово
Истончи до безмолвного зова,
И словами – молчанью учи.

Вот оно низошло, накатило –
Ум повержен, как ложный божок:
Ослепительное светило
Плавит мысли и жжёт.
Как расскажешь об этом
В царстве времени полуглухом? –
Разве даль озаряющим светом?
Разве тёмным стихом?..

Сам незрим и к незримому чуток,
Жив, невиданное храня,
Дух неспящий – вседневное чудо,
Неизведанная часть меня!

Целой жизни моей потери
Неутраченными хранит
Тёмно-синий, высокий терем,
Тот, в который мой взор не проник!

Случайными созвучьями влеком,
Увязнешь в них легко.
А лучшие стихи – под языком,
Как мёд и молоко.

Струится речь, как чистая вода,
Легка твоя стезя.
А главного не скажешь никогда.
Да, видно, и нельзя.

Воздетым к облаку молчаньем
Царит над полем зимний клён,
Пространства говором печальным
И страхом ветра убелён.

Он, пауза в их скорбной речи,
Он, мыслей снежных перерыв,
Ветвями пестует и лечит
Тревожный трепет четверых –

Земли и неба, ветра, снега,
Простор терпению уча,
И мука переходит в негу
Под ветвью властною врача,

Как под рукою дирижёра
Оркестр смиряет свой порыв,
Из тьмы желания тяжёлой
Дверь в просветленье приоткрыв.

…Воздетым к облаку молчаньем
Царит душа моя зимой
Над ветра зябкими речами –
И лечит поля страх немой.

И, проникаясь этой дрожью
Охладевающих стихий,
К ним призывает милость Божью,
В страх речи низводя стихи.