Борис Чечельницкий - Кривая речь

Нас навеки свяжут узы,
Поползут по нам жуки,
И появятся индусы —
Вот такие мужики!

Прикольно зверью и круто.
Мне грустно и одиноко.
Лосиха четверогруда,
Ворона четверонога.

Зайчиха четверозуба,
И челюсть как на шарнире,
Когда она не из супа,
Когда она не в гарнире.

Я тех, кому так удобно
В дубраве не для растопки,
Уважу четырехстопно,
Порукой четыре стопки.

Четырежды ухнул филин.
Четыре сурка дремало.
А мне четырех извилин
Для четверостишья мало.

Не шахматист, увы, не водолаз ты,
А прожигатель вечного огня…
Жак-Ив Кусто надежно склеил ласты,
А Фишер двинул кони и коня.

Этьен с Мари, не зная тягот быта,
Умяв жюльен, работали с утра:
Она слепила голову Петра,
А он, слепив, откидывал копыта.

Прекрасен был Малевича квадрат,
Закрашен ровно, гладко, аккуратно,
Но как-то раз хватил его Кондрат,
Помял в руке и положил обратно.

Ты написал: «Видал я всех в гробу».
Сложил листок. Он хрустнул, словно хрящик.
– Листок, давай с тобой сыграем в ящик
И никому показывать не бу…

Недопонимание
– Всё лясы точишь?! – крикнула училка. —
Ты мне опять контрольную не сдашь.
А я сказал:
– Простите, вот точилка,
И я точу ей только карандаш.

Она давай кричать про демагогов,
Что опозорю школу на ЕГЭ,
А я сказал, что этот Дима Гогов
Не учится в одиннадцатом «г».

Она кричит:
– А ну-ка вон из школы!
И как шарахнет по лбу дневником…
Я чипсов взял и банку кока-колы,
А с Димкой этим, честно, не знаком.

Не место красит человека
Был ли человеком древний грек?
А его жена или невеста?
Вот маляр – он точно человек,
Потому что часто красит место.

Кто такой таинственный ацтек?
Может он свалился к нам с Сатурна?
Вот художник – точно человек
Потому что красит, и недурно.

Не растут ресницы из-под век.
Шрам на лбу в бою неравном нажит.
Вот гример – он точно человек:
Он и нарисует, и замажет.

Жарит повар вкусный чебурек.
На кипучей смеси разных масел.
Этот повар – точно человек:
Чебурек он соусом покрасил.

Нарисует мальчик красный снег,
Нарисует солнце голубое.
Этот мальчик – точно человек:
Мальчик красит двери и обои.

А поэт закрылся в свой отсек,
Навострил глаза, и нос, и уши.
Он, наверно, тоже человек:
Говорят, он красит наши души.

Широкий выбор: авто, мото, вело,
Верблюд, ишак и прочая скотина,
Но мне с пеленок снится каравелла
И будоражит душу бригантина.

Я на прибой гляжу осоловело.
Плывет бревно, на нем клочками тина.
Прищурил глаз – так это ж каравелла.
Зажмурил оба – точно бригантина.

Жаль, сказка – ложь: Мальвина овдовела
И продала наследство Буратино.
Досталась Карабасу каравелла,
Досталась Дуремару – бригантина.

Опять Ассоль белугой заревела:
На море шрамом дамба и плотина.
Не подплывает к пирсу каравелла,
И не бросает якорь бригантина.

В Багдаде зной, но вдруг заиндевела
От перестрелок лампа Аладдина.
Торпедой вдрызг разбита каравелла,
На мине подорвалась бригантина.

Но мне не мины снятся, не торпеды,
Не ишаки и не велосипеды,
А наяву заря зарозовела,
И проплывает в небе каравелла.

Не печалюсь по танкистам, не скучаю по радистам.
Нет в душе для них ячеек и пазов.
Понимаешь, я тоскую по хорошим пародистам —
Санитарам белолиственных лесов.

Был во Франции и видел я театр «Парадиз» там
И услышал Мельпомены вещий зов.
Написал об этом опус, как приманку пародистам —
Санитарам белолиственных лесов.

Из хореев или ямбов хоть одна стопа родись там,
Где роятся тараканы без усов.
Пусть они меня проводят на свиданье с пародистом —
Санитаром белолиственных лесов.