Михаил Шустерман - Избранное. Том 1

Там вас учили молотом по сердцу,
Безбожники – вы были иноверцы,
О вашу плоть точила когти жизнь…
Серпом по разуму, по гордости пилой,
Фантазий клочья, сшитые иглой,
Что поднялись наверх паденьем вниз.

Великие в своём страданьи малом —
Вас били в морду с поднятым забралом
За нееврейство статуса жида…
Пришедшей старостью окрашенная юность
В гнездо пустое так и не вернулась,
Сгорела, как сверхновая звезда.

Скажите мне, друзья, какие силы
Нам вырыли духовные могилы
Вне веры в Б-га, ангелов, мессий…
За что и в жизни той, и в жизни этой
Душа скорбит и требует ответа
На тот вопрос, что не дали спросить, —

Зачем я в этом мире жил, как не жил,
Зачем за ночью вновь рассвет мне брезжил,
Каков мой крестный путь в иных мирах?
Чем наделил своих детей и внуков,
Что ждёт в конце – свиданье иль разлука,
Прощанье с телом – радость или страх?

Не огорчайтесь, звёздные скитальцы,
На каждый праздник загибайте пальцы,
Живите так, чтоб выгореть дотла.
Порадуйтесь – какие ваши годы —
И постарайтесь выкрасть у природы
Как можно больше света и тепла.

Есть вне любви слова любовные —
Больные, чуждые страстей…
Пренебрежительно условные,
С павлиньим перышком в хвосте.

Слова почтительно-служебные,
Что плачут пресною слезой
И гонят мысли непотребные
С летучей скоростью борзой.

Втекая в омут придыхания,
Невинно опускают взгляд…
Слова партийного собрания —
Стальных солдатиков отряд.

Порой в глаза втекают строчками,
Порою в шёпоте скользят…
Слова растущей на обочине
Любви, с которой жить нельзя.

И в рук сценической подвижности,
С фальшивой маской на лице
Любовный пыл высокой книжности
Цыплёнком давится в яйце.

Мертвы ивановокупальные,
Наивно плотские огни…
Короны сыплются венчальные
На плоть обманутых княгинь.

Есть дам любви глаза раскосые
И излечившийся Христос…
Все босиком, простоволосые,
Бредут в кармический мороз.

В них волшебство совокупления
В истлевшие года уйдёт…
И принесут дожди осенние
В глаза песок и в сердце лёд.

Всё, что помнишь ты в этой жизни, —
звёзды полночи, солнце полдня,
Где была ты счастлива странно,
но не помнишь, когда и с кем…
Те, которых ты потеряла, и тебя
формально не помнят,
Незаметная в непонятном —
ты порок социальных систем.

В рабстве – белая негритянка – дни теряешь,
как книга листья,
Запах женщины не курится
в безобъёмье твоей души…
Твои струны контрастом клавиш
исполняют музыку мысли —
О багровом и жёлто-чёрном,
что на розовом хороши.

Ты, надев перчатку до локтя,
чьи-то жизни кладёшь на чаши
Украшеньем судебных нефов,
позабыв механизм весов…
Поливая водой презренья