Романова - Нас писали два года

Сколько бы я ни пыталась стать ближе,
Ты продолжаешь соблюдать чёртову дистанцию.
Я катастрофически устала, я пытаюсь выжить,
Держась на линии фронта сильной, борясь со слабостью.

Я пытаюсь войти в твоё пространство, вылечить душу,
Но ты упорно выталкиваешь меня наружу и дверь закрываешь.
Я пока не сдаюсь, оставаясь к тебе благодушной.
Но я живой человек, а ты беспощадно меня убиваешь.

Однажды, от меня совсем ничего не останется,
Ты выпьешь меня до дна, но ничем не наполнишь.
Со временем, каждый шрам от тебя затянется.
Паршиво, что я это переживу, а ты меня и не вспомнишь.

Состояние: тварью дрожать и волком выть,
Всем в глаза улыбаюсь, чтоб не видно было больной души.
Мне уже абсолютно плевать, быть нам вместе или не быть,
Но потом, когда станет поздно, меня не ищи.

Я могу быть по-волчьи верной и долго ждать,
Но если ты – лёд, а биться о лёд бесполезно,
Мне придётся тогда ото всех (в том числе от себя) убежать,
Потому что, к твоему удивлению, я сделана не из железа.

Возможно, когда-то потом, ты меня вспомнишь,
Возможно, поймешь, какую ошибку ты совершил,
Но время назад не вернёшь, закрытую дверь не откроешь,
Ты меня уничтожил.
Сжег.
Задушил.

Знаешь, ты постепенно начинаешь исчезать.
Я об одном молю тебя – не приезжай.
Проходят дни, недели. Я начинаю забывать.
Замки меняю на двери. Не рвись туда, не открывай.

Недели три назад была уверена, что сдохну,
Но после ломки в теле остается только пустота.
И впереди есть только тысячи ночей холодных,
А прожита всего одна.

Я перешла в совсем иной разряд.
Мне жаль, что оказался ты таким, как все.
И жаль, что больше не увижу этот взгляд,
Что подарил ты мне, однажды, в темноте.

Я более тебя не жду. Ни писем, ни звонка.
Не тереби мне душу. Просто исчезай.
Пусть без тебя. Зато спокойна стану и легка.
Я об одном молю тебя – не приезжай.

Я всё ещё помню мимику, когда ты сосредоточен,
И улыбку помню твою, от которой дрожат коленки.
Спустя год, мы превратились в волков-одиночек,
Позабыв о том, как прекрасны любви оттенки.

Я всё ещё помню горящий взгляд, сильные руки помню,
Помню голос низкий, что эхом отдавал мне в сердце.
И теперь я не кто иной, как простой паломник,
Который несет тебя в себе по инерции.

Я всё ещё помню ночи, бессонные, летние, теплые,
Помню, как открывала тебя, как Колумб Америку.
Мы были счастливые, свободные, бесконечно юные,
Оставались влюблёнными, не прибитыми к берегу.

Почему ты не помнишь о том, как был по-детски счастлив?
На мои вопросы даже боги не находят ответов.
Я помню о том, как ты был влюблён в меня, без фальши.
Я помню глаза горящие, которые, увы, погасли где-то.

Она сгорала от любви,
Как тёплое, яркое пламя.
А он затягивал её в тиски.
Был неприступным камнем.

Её манила доброта,
Улыбка, свет в глазах и сильная натура.
Ему она хотела без остатка подарить себя.
Теперь не хочет видеть света утром.

Её терзает пустота.
Боль, крик души неумолимый.
Вокруг сплошная темнота,
Но он по-прежнему «любимый».

Так бережно хранит воспоминания.
Внутри пылает каждая секунда.
Не просто вычеркнуть его из подсознания,
Особенно, когда мерещится он ей повсюду.

Умом она всё понимает,
Что всё пройдет, настанет новый день.
Но в ней он навсегда оставит
Свой отпечаток, боль и тень.

В этой вселенной законы просты:
Первым бьёт тот, кто сильнее, чем ты,
Тот, кому веришь ты больше всего,
Таких миллиард на тебя одного.

Выбери сам для себя дальше путь,
Надоело терпеть? Тогда бьющим будь.
Ударь посильнее и выиграй войну,
Иначе есть место только в плену.

Готов быть пленённым? Но ради чего?
Ради любви сдаваться смешно.
Любовь – это просто слабость души,
Подумай ещё раз, всё взвесь и реши.

Он делает выбор и бьёт прямо в грудь
Любовью, так сильно, что не вдохнуть.
Сдавайся, ты проиграла эту войну.
Ты в плену.

Мы стойко переносим смерть самых близких,
Мы железные леди, со стержнем внутри.
Почему же мы воем, когда в переписке
Он говорит: «Забудь, не дури».