Где набережной линии кончались,
И мачты обнаженные качались
В Петербурге на Васильевском острове, где прошло детство поэта, улицы называются линиями
Моя улица начинается мачтами (А.Г. «След в океане»)
Плыла под парусами «Крузенштерна»
«Крузенштерн» – парусник, на котором А.Г. впервые вышел в море
Паруса «Крузенштерна» – глава в автобиографической книге А.Г. «След в океане»
И было на земле светло и рано
Как на земле свежо и рано (Б. Ахмадулина «Снимок»)
На рейде ты стоял под Гваделупой
«Остров Гваделупа» – песня А.Г.
И обнаружить башни Атлантиды
Надеялся, влезая в батискаф
В 1982—84 гг. А.Г. спускался в глубоководном аппарате «Мир-1» в районе подводной горы Ампер на поиски Атлантиды
Ветвясь под разведенными мостами,
Сплетая белой ночи вещество
Белые ночи – явление, наблюдаемое в северных широтах с конца мая до середины июля, когда ночи превращаются в сумерки. Петербургская традиция гулять по набережным Невы или кататься на кораблике во время разведения мостов.
Поехали к Атлантам
Петербургская традиция поэтов и бардов встречаться под Атлантами белыми ночами
Между Канавкой и Дворцом
Эрмитажное крыльцо с Атлантами расположено между Зимним Дворцом и Зимней Канавкой
Встречались над возвышенным крыльцом
Где над возвышенным крыльцом
С подъятой лапой, как живые,
Стоят два льва сторожевые
(А. Пушкин «Медный Всадник»)
Мы у тебя учились понемногу
Мы все учились понемногу
Чему-нибудь и как-нибудь
(А. Пушкин «Евгений Онегин»)
Куда бы нас судьба ни занесла
Куда бы нас ни бросила чужбина
(А. Пушкин «19 Октября»)
Стрелка
Стрелка Васильевского острова в Санкт-Петербурге
Огней ростральных запалили свечи
В праздники на ростральных колоннах зажигают факелы
Созвездье Рыб
А.Г. родился 20 марта под знаком Рыб
«Созвездие Рыбы » – сборник стихов А.Г.
Oсень Патриарха
Роман Г. Г. Маркеса
Замрите! Маятник Фуко
Со свистом рассекает воздух
Отточенным ножом. Легко,
За взмахом взмах – и небо в звездах.
Несясь над бездной, глядя ввысь,
Под вихрь небесной увертюры,
Вцепившись в маятник, сплелись
В объятьи стройные фигуры.
И улетая в зыбкий мрак,
Страховкой щелкнув между делом,
Движенью маятника в такт,
Рискнув срастись душой и телом,
Держа опасное пари,
Что жизнь одна, другой не будет,
Сомкнулись в страхе и любви
В акробатическом этюде.
Уж три столетия подряд
Подвластный действию закона
Уносит бережно снаряд
Людей под своды Пантеона.
А эти не прервали связь,
Нашли друг в друге отраженье,
Своей свободой расплатясь
За вечность в плоскости движенья.
Май 2018
Так выбирай, что слаще для тебя:
Идти с ним в рай, иль в ад послать еврея…
Из разговора
Пойдем, Шимшон, меня ты убедил
Примерить роль еврейской половины
Перед лицом покинутых могил
В барханах и долинах Палестины.
Из царства славы в логово врагов
Тропой войны Господь тебя направил.
Ты со щитом домой вернешься вновь,
Чтоб истину прозрев, судить Израиль.
Вставай, Шимшон, пожар в полях гудит!
Войска уже разосланы властями.
И жизнь тебе едва ли сохранит
Умение сражаться челюстями.
Я чувствую в тебе небесный дар,
И я обречена с тобой скитаться,
Но втайне все ж надеюсь, как Тамар
Иль словно Руфь в небесный сад подняться.
В чужой стране прикинувшись своим,
Насмешки выносить, терпеть обиды,
Чтоб, раскрывая силу Элохим,
Через века восстать щитом Давида.
Но память у потомков – решето,
Тебе припишут, кем ты вовсе не был,
И жизнь твоя рассыплется в ничто,
Лишь пошлый миф останется под небом.
Триумф победы над свирепым львом,
Геракла мощь в фонтане золотистом
Затмят всю нежность в имени твоем,
И легкий Шин заменят странным свистом.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу