Константин Консон - Отметка на шкале

И ощущать свои границы
Средь их успехов и провалов.
У вас не дрогнули ресницы
От этих непрофессионалов?

Плетут с куплетами припевы,
И видеть их везде охота,
От Замка , Снежной Королевы ,
До Дурака и Идиота .

Признанья вам! И чтоб к примеру
В фойе такой услышать голос:
– Вы видели у них премьеру?
– Конечно. И пойду еще раз.

Играют «Зойкину Квартиру»
Таланты, раздвигая стены.
Когда б мне смелости хватило,
Я сам бы выскочил на сцену.

Забыв про тесность помещенья,
И зал, заполненный народом,
Мы «Королева в восхищеньи»
Кричим на пару с Бегемотом.

Я люблю тебя, жизнь —
Не придумано лучше подарка,
Ты ему улыбнись,
Дорогая, любимая Алка.

В перекрестках дорог
Жизнь бывает трудна и несносна,
Но тебе выдал Бог
Крепкий якорь и резвые весла.

Ты ушла в кругосвет
За волнами и шумом прибоя.
Ты искала ответ,
Расцветив облака над собою.

Ничего, не грусти,
Не проиграно наше сраженье,
Не исчезли пути
Для полета и для восхожденья.

Сохраняй же мечты,
Чтобы жизнь не входила в привычку.
Чтобы слышала ты
Всех своих голосов перекличку.

С горсткой верных друзей
Чтобы ты никогда не скучала.
А любой юбилей —
Это просто другое начало.

Нам года не скостят,
Все отмерят по заданной мерке.
Про твои пятьдесят
Мы в дождливом споем Вюртемберге.

Выше нос, веселей,
Пой, цыганка, цикада, русалка!
Легких, радостных дней,
Дорогая, любимая Алка.

И молвил Бог: не всякой твари
Давал я тридцать три попытки.
Ты ж в плане опыта – в наваре,
А в смысле времени – в убытке.

Когда гудит земля и плавится гранит,
Мир в лихорадке от Камчатки до Карибов,
К сраженьям шахматным сведет все войны Шипов,
Откомментирует – и всех объединит!

От шахматных боев изрядно ошалев,
В компании хмельной с неутомимым другом
Под звон гитарных струн, рассевшись полукругом,
Любить и развлекать восточных королев.

Как классно вчетвером под отзвук хрусталя
В рубиновом вине из солнечной Эллады
С размаху утопить добытые награды,
Чтоб в будущих боях прославить короля.

А может вправду взять и зачеркнуть
Безумную и странную затею…
Но снова выбирая этот путь,
Я ни о чем теперь не сожалею.

И стоя в Поднебесной под дождем,
Ловя такси среди толпы и пыли,
Был словно к новой жизни возрожден,
И все стихи во мне заговорили.

Надышавшись невским туманом
И оставив в слезах подруг,
Прилетел я вчера в Кейптаун
На далекий и жаркий юг.

Прорвалось к середине лето,
Паруса расправил январь,
И с другого конца планеты
Просигналил мне календарь.

Глуховатый на оба уха,
Уловил я чутьем кота,
Что у Юрки сегодня днюха,
А с подарками – пустота.

Он в миньян не ходил к евреям,
Фимиам другим не курил.
И слывет теперь чатодеем —
Троллит всех от Альп до Курил.

И пришла мне идея, братцы,
Когда день подходил к концу,
Отчего бы нам не собраться
И билет не купить Юрцу.

Чтоб, в объятьях уютных кресел
Пробухавши ночь напролет,
Он бы прибыл под утро весел
В африканский аэропорт.