Array Антология - Диалоги снаружи и внутри

А ведь осенью снилась осень,
Все что помню теперь – лишь дождь.

Самара детства моего.
Полно киосков с газировкой.
Там за трамвайной остановкой —
Театр. Площадь. Штаб ПРИВО.

Синеет Волги полоса.
Из сада Струковского – тени,
Под ними – лестницы ступени,
Над ними – птичьи голоса.

Самара, детская страна,
В вагоне старого трамвая
К тебе я еду, вспоминая
Забытых улиц имена.

Пух тополиный, волжский плес,
Тот дом, где детство обитает —
Все в дымке времени, все тает
Под шум дождя, под стук колес.

И я прошу – Не уходи,
Останься запахом и цветом,
Речной прохладой, знойным летом,
Птенцом, согретым на груди.

Там жив отец. Там ярок свет.
Там мама юная с обновкой,
Полно киосков с газировкой,
И жизнь идет. И смерти нет.

Концерт окончен. Партитура
Закрыта. Тени на стене.
Нам билетер кивает хмуро —
Мы – уходящая натура,
Мы сон, приснившийся во сне.

Нас с каждым годом в этих залах
Все меньше. Новый господин
Устал от обликов усталых
И от мерцающих седин.

За нами – прошлые столетья,
Но смотрит Время мимо нас.
Еще остались междометья,
Но потерялся смысл фраз.

Мы на земле обетованной —
Небес исполненный каприз —
Живем меж адом и нирваной,
Как на качелях – вверх и вниз.

Мы – тень, мы аббревиатура,
Мы день вчерашний без прикрас.
Прощай, великая культура,
Мы – уходящая натура,
И все же – помните о нас.

Твое платье из светлого ситца,
Золотое сиянье волос, —
Если ты мне сумела присниться —
Сделай так, чтобы это сбылось.

Сделай так, чтоб июльские ветры
Пели отзвуком наших имен,
Чтоб прошли мы последние метры
Между нами в пространстве времен.

Ты мое наважденье, колдунья,
Тает след твой на мокром песке,
Озорница, танцорка, певунья,
Манишь дудочкой звучной в руке.

И, пьянея от этого звука,
За тобой я иду, как во сне,
Только чтоб эта сладкая мука
Все звучала, звучала во мне.

Только чтоб эта жизнь не кончалась,
Чтобы след не смывала волна,
Чтоб на ветке небесной качалась
Спелым яблоком летним луна.

Растекается дождь по стеклу
Избавленьем от пыли и зноя,
Одинокий фонарь на углу
Заступил на дежурство ночное.

Если даже шагнем в пустоту,
По канату над черною бездной —
Тот, кто светит в ночи на посту,
Защитит нас от кары небесной.

Отчего же такая тоска,
Эта грусть, неприметная с виду,
Если капли свистят у виска
И смывают беду и обиду?

Почему же не в силах помочь
Ни упрямство, ни дерзость, ни опыт,
Только эта дождливая ночь
Да листвы неразборчивый шепот?

Только этот фонарь на углу,
Только света неровные пятна,
Как песок золотой на полу?
Непонятно, мой друг, непонятно…