Array Антология - Диалоги снаружи и внутри

Здесь и сейчас. Вот так. Без пауз.
Смотреть в глаза и улыбаться без сомнений.
И сомневаться, пряча жуткий хаос.
Лишь думать о возможности значений.

Зачем? Не надо. Стоп. Послушай.
Немым укором говорю себе:
«Да разве можно заблудиться в душах?
Отнюдь. Случайность отражается в Судьбе».

С чего начинается прошлое?
С разбитых сердец и печального одиночества?
С отчаяния нехорошего,
Которое следом за тенью волочится?

Когда мысли гремят, заглушая ветер,
Или сердце мерит удары в последний.
Или зеркало больше не светит
Ответно глазам. Будто с жизнью помедлил.

С чего начинается прошлое?
С молчания говорящего.
С темноты за окном нехорошей.

С чего начинается прошлое?
С осознания настоящего.

Слишком яркая помада.
Слишком темный уголок.
Слишком плотная громада.
Слишком низкий потолок.

Слишком тесная квартира.
Слишком броская одежда.
Слишком-слишком мало мира.
Слишком скользкая надежда.

Слишком узкие дороги.
Слишком черствые дощечки.
Слишком уж босые ноги
И угрюмые человечки.

Слишком хрупкие задатки.
Слишком мокрые глазенки.
Слишком грустные повадки.
Слишком громкий плач ребенка.

Слишком долгая разлука.
Слишком плоский голосок.
Слишком горькая наука.
Упорхнувший мотылек….

По старой привычке ждала у двери,
Внимательно и долго в окно глядела.
В повозках неслись не ее короли,
А она, увы, не их королева.
Один неосторожно поднял глаза,
Окинул ее мимолетным взором,
По щеке, как по лезвию, бежала слеза,
Ставшая для нее приговором.
Когда нервно прижимала к груди
Пылающий острый камень,
«У нее, поди, их пруд пруди», —
Доносилось с гнилых развалин.
Они не знали, сколь глубокие раны
Последний случайный прохожий
Навсегда в ее сердце оставил —
И не излечить их, похоже.
На всю жизнь приковав к постели
И выписав какие-то противные смеси,
Он, видимо, хотел лишить ее веры,
На шею тяжелую цепь повесить.
Она по старой привычке ждала у двери,
Внимательно и долго в окно глядела.
В повозках неслись не ее короли,
А она, увы, не их королева…

Первая победа.
Он был лишь пешкой,
А она так ходила ловко.
Шахматы щелкала, как орешки,
Он возмущался:
«Воровка, воровка!»

Встала поспешно
В сопровождении свиты,
Ей его было жаль, конечно,
Но овации и софиты
Освещали лик гордой императрицы.
Стараясь стереть расстроенные лица
Невероятно приятных мгновений.
Плыла грациозная львица,
Помня горечь и боль поражений.

Мои испорченные мечты,
Моя разобранная душа…
Вроде нет тебя, вроде – ты,
Вроде бьюсь о стекло, – жаль…

Мои измученные стихи,
Моя испорченная мораль.
Вроде просто – замри, гори,
Вроде бьюсь о стекло, – жаль…

Эти странные голоса,
Этот грязный месяц февраль.
Чистый лист для меня – небеса,
Вроде бьюсь о стекло, – жаль…

В том месте моей души,
Где помнишь, наверное, – сердце
Стуки лишь еле-еле слышны,
Будто больше уже не согреться.

Словно ночь, я сошла с ума,
Эти стены пахли молчаньем.
Сердце рвало так сгоряча
И рубило, будто с отчаянья.

Как иллюзия старой мечты,
Меня нежностью шьет любовь.