Илья Рейдерман - Из глубины. Избранные стихотворения

Так вглядываться, так вслушиваться,
чтобы в мире вдруг обнаружиться.
Так внюхиваться, дышать,
осязать, обнимать, понимать…
Обмануться на миг: всё просто!
Так впиваться зубами в мякоть!
Так коснуться истины острой.
Так вчитаться – и вдруг заплакать.

Как страшно, как безумно, как нелепо!
Как будто бы какой-то гнусный бес
сорвал цинично занавес небес,
и вот: живут под небом, но – без Неба.
Как будто Бог на них поставил точку,
и нужно скрыть неверие и страх.
И движутся пустые оболочки,
подобья жизни, говорящий прах.
…Страна, которая была Россией,
достигнув океанов и морей,
такой духовной обладала силой!
Здесь русским был и немец, и еврей.
Здесь слово правды говорили вслух.
Поэт здесь был «дитя добра и света».
Здесь высь небес захватывала дух.
«О, Русь, куда несёшься?» Нет ответа.

Стоит немного отъехать от дома —
видишь, что улица не знакома,
собственный город тебе не знаком!
Те же заборы, те же хибары,
те же машины и тротуары.
Те же – но только в порядке другом.
Страшно ль утратить порядок привычный
жизни размеренной, грубой, обычной,
в тысячный раз оказавшись в пути?
Мимо проносятся люди и зданья.
Жизнь – это просто Зал Ожиданья,
главное что-то – ждёт впереди?
Нет, не живи ожиданьем в дороге.
Даже тогда, когда смерть на пороге,
думай, что главное – здесь и сейчас.
Мысль свою держишь, рукопись правишь —
думай о мире, который оставишь.
Как без тебя он? Как он без нас?
Едешь в машине, смотришь в оконце,
видишь неспешно встающее солнце…
Может, сейчас, в этот миг и пойму,
что в мировой мы участвуем драме.
Солнце на сцене – рядышком с нами,
мы же – подыгрываем ему…

Жить основательно на свете,
не потерявшись в кутерьме,
весною думая о лете,
а летом – помня о зиме.
И если не забыл о смерти,
то не подкупит лишний грош,
да и в житейской круговерти
ты малодушно не соврёшь.
Ну а живущий без основы —
не чует тяжести земной,
и честного не знает слова,
и не отягощен виной.
Плясун, он в воздухе кривули
выделывает. Выпить! Съесть!
…Ну а от смерти – нет пилюли.
От жизни, к сожаленью, есть.

Дополнительный день дан
для зализывания ран?
День вне времени, день без забот —
да и тот ведь – не каждый год.
Дополнительный дан день —
а тебе даже думать лень?
Если будет всё, как всегда —
то и он уйдет без следа.
Нужно новый замыслить план,
и сказать надоевшему: стоп!
Дополнительный день дан —
как под наши будни подкоп.
Чтобы в завтрашний день заглянуть,
сквозь туннель протиснись ползком.
Там от будней не продохнуть?
Там всё то, с чем уже знаком?
Там опять: проспать и простыть?
Там опять: купить и солгать?
А когда же и вправду – жить,
размышлять, любить, пировать?
Дополнительный день дан —
чтоб расставить всё по местам.
Накрывает смертная тень?
Дан тебе добавочный день.

Иногда ощущаешь остро,
иногда понимаешь точно:
хоть всё с виду ладно и пёстро —
до чего эта жизнь непрочна.
И везде узелков так много
и крепки суровые нити,
только если всё ненароком
развалилось – ну-ка, свяжите!
Вот все мелочи перебираешь.
Вот все даты перевираешь.
И нежданно – то вспоминаешь,
что давно бы хотел забыть.
И мучительно понимаешь,
как же трудно – правильно жить.

Но душа – не вмещается в дело.
Но душа – не вмещается в слово.
И во сне – так тоскует тело
о душе, что без дома, без крова.
Всё витает она, летает,
ей претит земная забота.
Всё чего-то ей не хватает.
Но чего? Свободы? Полёта?
Всё не может она вписаться
в эту жизнь в её круговерти.
И так хочет во всём – остаться,
и поверить в своё бессмертье.

А нужно – жить. Всё время – нужно жить,
жить, а не гладью вышивать и шить.
И в слове жить – звучит так резко «жи»,
как будто точат где-нибудь ножи.
Да, жизнь опасна. Ранит. Стоп! Не сметь!
Слегка ошибся – боль – и даже смерть.
И лишь дитя, не зная смысла слова,
и горько плачет, и смеётся снова.
И лишь ребёнок, что живёт отважно,
не пойманный в забот и страхов сеть,
не ведая, что значит умереть —
мудрец!
…За жизнь – и умереть не страшно.