Наталья Тимофеева - Амбивалентность

Пока не истратит запасы
Мертвящей своей белизны.
И всё выразительней стансы
Февральского ветра слышны.

Свила одиночества кокон
Вкруг мира небесная тьма,
И месяца тоненький локон
Опять его сводит с ума.

Шум дождя — чеканный перепев,
Над землёй остывшей плач осенний.
Хлябь небес распяливает зев
Над последней красотой растений.

Меркнет в струях золото берёз,
Лиственница клонит ветви долу,
Под холодной влагой этих слёз
Лес грустит, предчувствий зимних полон.

И, ныряя в омут серебра,
Что хранит лесное отраженье,
Дождь его поверхность бьёт, поправ
Тонкое речное натяженье:

Вся в осколках веток и стволов
Движется река меж берегами
И несёт небесный свой улов,
Что шумит-поёт под облаками.

На веточке тонкой рябины
Застыла багровая гроздь,
Где пегой ноябрьской равнины
Грустит индевелая ость.
Ледок, как стекло, под ногами
Скользит и, ломаясь, звенит,
И ходит тропинка кругами,
И в роще капель шелестит.
А в речке свинцово-тягуче,
Замедлив свой призрачный бег,
Купаются низкие тучи,
Несущие к северу снег.
И словно в неловком испуге,
Едва прикоснувшись к руке,
Садятся-взлетают пичуги
И подле кружат налегке.

Неверный свет, дрожащий в синеве
Неровной мглы, таинственно-тягучей,
Нет-нет сверкнёт в росинке на траве,
Пробившись через байховые тучи.
И то ли морось, то ли капли тьмы
Повисли мелкой сеткой над равниной,
Но горизонт до чёрточки размыт,
Лишён своей сферичности картинной.
Свистит, как оголтелый, коростель,
И тонкий этот свист плывёт, отчаясь,
Как из подвала, выбраться отсель,
В густом настое медленно качаясь
Из аромата мяты и гвоздик,
Что вышивал июнь крестом и гладью,
И только света крошечный родник
Скользит к земле небесной правды ради.

Молоком заливая пустоты
Серых улиц, густится туман.
Тонут эха несмелые ноты,
Угасают, попавшись в капкан
Зыбкой мокряди. Вязкою мглою
И идти, и дышать тяжело…
Мы плывём, будто рыбы с тобою.
И куда только нас понесло
В это утро воскресное?! Молча,
Полусонно минуем рассвет,
И шаги наши слышатся звонче,
И тумана уж вроде бы нет,
Но весенняя кажется слякоть
Нескончаемой каторгой мне,
И безудержно хочется плакать
По затоптанной в грязь белизне…

Я — ядрёная феня поэзии,
Навострилась мести языком.
Вижу я, — от фиалки до фрезии
Все стоят на земле босиком.
У меня раскудрявая пятница
Яро плещет неоновой мглой,
Прикольнутая рыбанька пятится,
Осыпая природку золой.
Вынимаю базуку из пазухи,
Проливаю сиреневый гель…
Голубиной кровиночкой — праздники,
Отторгаемым смыслом — апрель.
Растопча, растопчу, не помилую
Крутолобых, безумных, благих
И со всей необузданной силою
Разбегусь и об стенку — бултых.
Замолчите, восплачьте, возрадуйтесь,
Я — сама реактивная хрень.
Креативно скачите и прятайтесь,
Я такую взмучу абалдень,
Что несметно глаза повылазают
Из божничек восторженных гемм,
Зачморят сиротинку рассказами
И огульно расстроят совсем.
Но критиники зря возлупаются,
Им не слямкать таланта на «брысь».
Пусть поэза моя спотыкается,
Мне рецухи черкнут — зашибись!
И тогда все поймут — это новое,
Это новое слово влачит,
Лингвиляя, меня бестолковую
И, поя самогоном, мычит.

Автор оригинала: Анна Деева
Давай с тобой сколотим банду?

Да слушай, глупости все это!
…Такая бяка вам досталась.

Такая личность с прибабахом,
И лезут мысли-тараканы.
Давай с тобой сколотим банду?
Расставим умникам капканы.

***
Какая бяка приключилась
Со мной намедни, просто ужас!
Беременная Муза снилась,
Ругалась Муза, сильно тужась.

Она девчонка с прибабахом,
Приспичило любить Пегаса.
Я сон смотрела не без страха:
Родить мутанта-стихопляса

Ума не надо, тараканы
Мне лично помогают в родах.
Стишки мои не без изъяна,
Но ведь не полные уроды?