Сергей Бобров - Вертоградари над лозами

– Там заплещет и облак твой – вещий;
Оглянись – и вокруг никого! –
Это бедные тленные вещи
Тайно мучат врага своего: –

– Обреченная, милая тленность!
(Вт> упоительный твой кругозор) –
На безумную жизнь, на смиренность
Встать на каменный, мерный простор! –

Расточи несказанную младость
Освежительною темнотой!
Ты – печаль, упоенье и радость,
Мы – бежим, мы поем за тобой

В степи седеющей курган
Ты издали заметишь темный,
На нем – горбатый истукан,
Он серожелтый и огромный.

На степи он и на закат
Бросает неживые взоры, –
На дымы отдаленных хат,
На возмущенные просторы.

Ты издали к нему взирай,
В гигантскую обрубка муку.
Поднимет на печальный край
Он неослабнувшую руку;

Он издали кивнет – и нет:
Стоит как встарь окаменелый, –
Он – непостигнутый, поэт –
Подъемлет каменное тело.

Он разобьет, загрохотав,
Твои лукавые реченья
И опрокинет в зыби трав
Жизни отвергнутой мгновенья.

Встречай же жизнь! остановись
Перед восторженным полетом;
Разверзнет трепетная высь
Облак – пустеющим киотом.

Следи, прикованный к земле,
Как он несется величавый
И тонет в тучи ярой мгле,
В блистаниях закатной славы. –

Мгновенный сон! земной обман!
И пе было его нелепей! –
И на кургане истукан
Сурово озирает степи.

И на обломках жизни старой
Каким заветом утвердясь,
Не вы ли, сладкогласной чарой
На хладный берег появись,

И в этих пагубных печалях,
В неуспокоенной игре
О бедных замечтались далях,
О той, небудущей норе,

И неторжественному миру
Неся разуверений новь; –
Золотозвонную порфиру
И в мир воззвавшую любовь,

Как перстень с голубым сапфиром
В глубокий кладезь уроня
(К прекраснодышашим эфирам
Нас уносившим в волны дня),

Вы говорите: «Верны плески
Той возмутившейся воды,
божественные арабески,
Мои печальные следы»

Пора бы вспомнить Вам, милейший Перегринус,
О злой, о горестной земной судьбе моей:
Куда изнеможен и ослеплен не ринусь
Везде ледяный блеск покинутых степей.

И дни безумные я искусом умножил
Над бедною душой как некий страж стоял
И горе не изжил, и марево не прожил,
И мир привычный мой все тем же был и стал.

Вы странной хитростью отвергнул!! обманы,
Вы сами бросились в высокий океан,
Рукой прилежною исправили изъяны
Судьбы и приняли как царь ее туман.

Так: Вас я узнаю и разрываю цепь я,
Которой безмятежно оковались Вы
Среди неведомого нам великолепья,
Среди пурпурнейшей, взывающей листвы.

И Вам ли не понять все тайные невзгоды,
Все раны, все мечты, все копья алчных дней,
Страж царственной своей ликующей природы,
Взлелеянный огнем живых ее лучей

Не наши хилые печали
Для наблюдения избрав,
Мы бег безумный созерцали
Судьбы роскошнейших забав.

Химер исторгнутые тени
Как светлый ратник победит,
Ток предначертанных стремлений
Своею кровью подтвердит; –

– Там, где земля изнемогает,
Познав властителя венец,
Где злоба тяжкая вскипает,
Влача свой гибельный конец; –

Там, отвоевывая сферы,
Где пробегают снов струи,
Летят в глубокие брустверы
Шрапнелей огненных рои

И на трепещущие нивы,
На склоны каменных громад –
Холодный, мерный, горделивый –
Свист, шип и перезвон гранат:

Их беспощадных траекторий
Математический уклон
В великом воздвигает споре
Единственный всемирный трон

– На отцов забытые нивы
С горных и вольных пастбищ
Как буйный ветр (потекли вы)
В печали уснувших кладбищ,

И ваши гимны звенели, '
Создавая и множа укоры;
Вы отринули цепи и пели,
Завоевывая просторы, –