Сергей Решетнёв - Графика ночей

Ноги тянутся, словно колонны,
Пахнет кровью зовущая плоть.
Мне другой и не надо иконы,
Чтобы страх и тоску побороть.

Словно в мох зарываюсь болотный,
И под пеной тону кружевной.
Пусть я голый, безумный и потный,
Но, зато, без сомненья живой.

Вода всё бьется в водосточном желобе,
Как мысль, подстегнутая болью, очумелая,
И, вырвавшись, слетает водопадом.
Кроме тебя, мне никого не надо.
Но, как извечно, ты дана другому,
Не утолить небесную истому,
Земля принять не может этих вод.
И я кричу, не открывая рот.
О Боже мой, какая красота.
Хотя бы помнить – целовал в уста.
Воистину, как это мир широк,
Как крепко связаны в нем нежность и порок.
Как связаны ладони. Не пространством,
А тем влеченьем вечным, постоянством.
Как связаны печаль и благодать,
Способности любить и умирать.

Вот как это происходит. Вот так.
Ужас в комнату проходит. Тик-так.
Смерть близка и смерть настырна, как родня.
Сохрани, альтернативно всем – меня.
Я один такой. Один я. Я такой.
Мне не нужен этот вечный, но – покой.
Скачет, скачет страх по кругу – карусель.
И качает мука муку, словно колыбель.

Ты сегодня снова в белом,
И на теле загорелом
Этот белый цвет так ярок,
Даже в сумерках он марок.
Снова встреча у ручья.
Я ничей, но ты-то – чья.
Тем не менее – мы вместе
В этот вечер, в этом месте.
Нам легко бродить вдвоем,
Мы слова друг друга – пьем.
Я-то пьян уже желаньем,
И тоска, как зверь, – живая.
Но вот эта белизна
Не дает мне пить до дна.
Я держусь за руки жадно,
Обнимать тебя – отрадно.
Груди спелые – в ладони.
Мы его любовь не тронем.
Пусть он будет женихом,
Пусть я буду – дураком.
И другой не надо доли.
Счастлив я, хоть полон боли.

Опять июнь запутался с июлем,
И снова кажется, что дел-то на века,
И я стою над пропастью, сутулясь,
И в память собираю облака.
От высоты подкашивает ноги,
Так тянет вниз, так хочется отпрянуть.
И странно – наслаждение в тревоге
Я нахожу, и веселюсь, как пьяный.
И мне смешно, что я в любви не ловок,
И мне смешно, что я лицом не вышел,
Не Дон Жуан, не сноб, не гну подковы,
Смотрю не сквозь людей, а как-то выше.
А что она? Она – обыкновенна,
Как грудь тепла, как губы – горяча,
Легка и переливчата, как пена,
Заботлива, как голос у врача.
Ну почем пришла ко мне напасть,
И сочные плоды я должен красть?
И для чего я ею окрылен.
Шаг в пропасть – и – спасен, спасен, спасен.

Открытия. Открыт ли я?
Разбитое корыто бытия.
И рыбка золотая теплых губ
Души моей не расколдует труп.
Я обезумевший, ушедший в норку кролик,
Я единица, спрятанная в нолик.
Внутри меня всё тикают часы.
Я опоздал на чаепитье в вечность.
Любовь остра, как жало у пчелы,
И – вздрагиваю – болью я помечен.

Как мне забыть те вишенки сосков
Плотнее губ, но мягче первых слов,
Тугие груди – как свечи наплыв,
И глаз горячих голубые сливы.
Как мне забыть, любимая, твой взгляд,
И кожу загоревшую, и крепость
Тех поцелуев, что еще горят
Спиртовым пламенем. Я сам как слепок
С твоей души и тела. Я – слова,
Что с губ срывались шепотом незрячим.
И на плечо ложилась голова.
Мы целовались, а, казалось, – плачем.
Как мы рвались навстречу, как старались
Не перейти означенных границ.
Я вмиг состарился, меня едва узнали.
Я мысли о тебе кормлю, как птиц.
Крошу свой мягкий хлеб воспоминаний,
И ветер шевелит седую прядь.
Твоей улыбки и твоих касаний
Не сможет время у меня отнять.

Прекрасны губы твои.
Прекрасны груди твои.
Прекрасны руки твои.
Всё создано для любви.
Прекраснее прохладный живот.
Прекрасен припухший рот.
Прекрасен даже бегущий пот,
Словно мед, выдавленный из сот.
Прекрасно лоно твое,
Не виденное никогда мной.
Прекрасны стоны твои,
Не слышанные никогда мной.
Ты словно торт
Из пропитанных сном слоев,
И поцелуи твои на вкус,
Словно дыни бархатный вкус,
С запахом, как мои мечты.
Прекрасна шея твоя.
И ямочки, и выступы на затылке,
Прекрасны и мышцы и позвонки,
И мысли мои о тебе трогательны и пылки,
Прекрасны вблизи от тебя и от тебя вдалеке.
Прекрасны пальцы твои —
Их подушечки, и пространство между ними прекрасно,
И ладони, хранящие линии жизни.
И волос параллельность – прекрасна,
Мягкость манить в них погрузится.
И взгляд твой – хрустально-ясен,
Сердце – клубок, он – спица.
Хочется быть водкой и обжигать твое небо.
И в крови твоей растворится
Вирусом, или в душе – богом.