Ника Батхен - Галечный ключ. Крымские стихи

Еврейские девочки, ставшие старыми,
Сидящие парами, парками, барами,
С облезлыми Барби и детскими рюшами
На розовых блузках, с бананами, грушами,
Обоймой бутылочек, мятой салфеткою,
С конфеткой, котлеткой и чьей-нибудь деткою
В коляске у школы…
Предчувствие осени —
Как будто на холод монетою бросили,
Как будто у возраста деноминация,
Как шепчут в трамвае «ух, хитрая нация».
Как светит фонарик у бабушки в садике,
Как с братом полночи играем в солдатики,
Как папа… не помню, не надо, не спрашивай!
Он просто ушел из созвездия нашего.
И трубка его не утратила запаха.
И старый приемник – орудие Запада —
Все ловит заманчивый голос Америки.
И мама на кухне в нелепой истерике
Печет пироги и блины подгорелые.
Билет театральный под лестницей белою,
Лицо на снегу – аргумент фотографики.
Тот вечер растаял снежинкою в трафике
Мятущихся дней – для девчонки достаточно.
Вчера было вьюжно, сегодня осадочно.
Подруги – в Стамбуле, в Берлине, в провинции,
Ребята из класса не выросли принцами,
И Пушкин не читан с роддома наверное
И сказка сложилась совсем беспримерная:
Какой-то герой, чей-то замок трехкомнатный.
Желтеет альбом ни рисунком не тронутый.
У матери тик и язык заплетается.
Непризнанный волк по дорогам скитается.
Забыты цитаты, клинки оклеветаны.
Лишь почта с экрана мигает приветами…
Шуршащее «Шма» и свеча с подоконника
И ливневым залпом – письмо для полковника.
Еврейская девочка, мама рассердится!!!
Ты – раскрываешь – сердце!

Был бы братом – насколько б гулялось проще
По квадратам улиц, сосновой роще,
По сухой хребтине Тепе-Оба,
Где глина голуба и груба.
Подбирала б камешки и дарила бы без стыда,
Говорила б – направо сады, стада,
А налево море и ничего
Кроме тени – контура твоего.
Тень бежит по скалам, летит в обрыв
Крылья-руки черные не раскрыв
У неё, болезной, кругом родня,
А у меня?
Был бы мужем – насколько б дышалось легче.
Не пройдешь путями – айда на плечи,
Я тебе стена, я тебе спина —
На!
Напекла б лепешек, кормила б сытно
Родила бы сына – и снова сына,
Посадила б яблоню вместо дочки
И ни строчки.
Даже тебе – ни строчки.
Был бы милым – был бы моим навеки…
Посадила б в клетку, чтоб пел на ветке,
Подсыпала бы проса, ставила бы вопросы,
Просыпалась – розой.
Слушала бы устало,
Что там птичка милая насвистала?
Каждый создан свободным, веселым, разным?
Эх… и клюв перепачканный в чем-то красном…
Погоди! Побойся! К чертям поверья!!!
В клетке остались перья.

В месте, где снится город на букву М
Не продают ни сигарет ни дыма
Старые блюзмены держатся старых тем,
Старые бармены крошат кусочки дрима
В радужные коктейли таким как ты
Левой ногою топтавшим Попокате; петль
Мальчики все бессмертны и все круты,
Только откуда ветер приносит пепел?
Петел кричал тольтекам – идет беда!
Красный на красном клял хвастуна Кортеса.
Ты – император! Помни тот миг, когда
Боги уснули и предала принцесса.
Ты – сокрушитель снова. Танцуй, танцуй!
Черную тему знают плохие парни.
Татуировка катится по лицу
Брызжут осколки книги по стойке барной
Пара на пару – партия. Козырь треф
Первый заход с червей, дождевых и сонных.
Рядом с ягненком-годом свернулся лев,
Рядом с Нью-Йорком валом текут бизоны.
Рядом с тобою – бездна несытых глаз,
Блюзом по ним, белым как ночь в Игарке!
…Старые бармены выпьют за Санта-класс,
Харпер и драммер им принесут подарки.

На пороге осени – обернись,
Солнце надрывается задарма,
На границе Ниццы тускнеет синь,
А навстречу Крыму спешат шторма.

Шторки заоконные – в клочья, влет.
Сучья тополиные – в треск и хруст.
На стене барометр снова врет,
В этой части суши усталых уст