Сергей Надеев: Игры на воздухе

Покуда – головокруженье
Мы постигаем – из простуд,
Но мы уже живём движеньем
Друг к другу, нас уже везут

Сквозь дождь, на деревянных лавках,
Раскачивая вдоль и вбок,
Трамваи «тройка» и «девятка»,
По рельсам волоча звонок.

Но – не ко времени, не к сроку…
И только через десять лет
Ты будешь выбегать к порогу
На шорох, на щелчок, на свет.

Как встретиться, когда дороги – мимо,
Когда – ни слов, ни сил произнести
Признание, что так необходимо,
Чтоб призрак равновесья обрести?

Ты скажешь с потемневшими глазами:
«За этот год разительных удач
Ты повзрослел…» —
Я перебью: «За Вами —
Прогулка в лес вблизи осенних дач».

Мы замолчим, и паузу заполнит
Звонок осы в открытое окно —
Нервозный звук, однообразно долгий,
Как будто бы кружит веретено.

Окажутся за этим зыбким зудом
Обиды зим нестоящи, пусты,
Что лёгкая сонливая простуда
С поправкой на больничные листы.

И тягость молчаливого разлада
Забудется, пройдёт сама собой, —
Как только кончится садовая ограда
И дачных голосов отстанет разнобой…

За редкой зеленью – сутуловатый строй
Посёлка дачного с проношенною кровлей,
С оградой лопнувшей, площадкой смотровой…
А воздух тянется, белёсый и сырой,
В прореженные колья.

Усталым дизелем не оправдать тоски…
В плаще болоньевом, покрытом влажной пылью,
Старик стоит и ладит вдоль доски
Полоски узкие, фанерные бруски.
И чем помочь бесплодному усилью?

А время крошится, меж пальцев щель течёт
И охрой сыплется, и ржавым купоросом.
А пальцы слабые уже не держат счёт.
И планку хлипкую другая щель сечёт,
Гвоздём пристёгнутая косо.

Не залатать, коль жизнь пошла под снос…
А он царапает, скребёт, перебирает,
С досады морщится – должно быть, от заноз —
Бормочет, горбится, волнуется до слёз.
А планки сыплются, прорех не прикрывая…

Неправда, что страхом не дышит
Уже поредевшая чаща:
Он ропотом, сумраком вышит,
Лопочет листвою ледащее,

Гнездится в обширных куртинах,
Разросшихся нынешним летом, —
Как стойкий туман в седловинах
За лесом, за явью, за светом.

Себе не решившись признаться,
Страшась подступившей тревоги,
Пойдёшь беспричинно смеяться, —
А будто заплачешь в итоге.

Пойми, неуместна бравада…
Давно ли себе обещали
Не грезить в канун листопада
О будущем, кутаясь в шали?

И дрогнет нечаянно блюдце
На лёгкой прозрачной ладошке,
И тёплые капли прольются.
Не слёзы. А всё же немножко…

Какая бабочка за плотной дымкой тает?
Челночница! Она роняет нить,
Прихватывает через край, латает,
То пó верху травы, то в небе метит шить.

Лазейку штопает…
Бесплотною иглою
Возможно ли вернее притачать
Край леса с накатившеюся мглою
К небесной пустоши?… …и шва не различать…

Всмотрись попристальней, – куда она скользнула?
Ещё один размашистый стежок.
Нанизаны вподбор и стол, и спинка стула,
И пущенный – за полверсты – движок.

Родимая! и нá день расставаться —
Больней, чем думаешь.
Да не оставит нас
Предчувствие, что с жизнью, может статься,
Прочнее связаны и нечего бояться, —
Пока последний взмах за кромкой не угас…

Всё, что запальчиво мне посулила,
Разувереньям моим вопреки, —
Йодные пятна засохшего ила
По берегам обмелевшей реки,
Рваные днища рассохшихся лодок,
Хриплые крики неряшливых птиц,
Несоответствие метеосводок
И перекаты холодных зарниц —
Всё состоялось.
И август в малине
Выломил высохший выцветший прут.
Чудится рыбий плавник на стремнине,
Видишь, как он независим и крут!
Так бы и нам – оставаться на месте,
Не подчиняясь течению лет!…

…Вот и в твоём неуверенном жесте
Близость разлуки наметила след.

Одичала малина на даче.
Что с тобой? Обронила ключи?
Нам погоды отныне незрячи,
Улети, улечу, уличи.