Наталья Метелица - Нет мне жизни в чуть-чуть и по капле. Стихи разных лет

Бывает же так, что вместе
Труднее, чем ожидать…
И мне еще жизней двести
До ласки твоей доживать.

И снова трамвайною мукой
Несутся чужие домой!
Шагами теряем друг друга:
Шагами ты дольше мой…

Наверно, ты спал под сюиту
Поющих разлуку дождей.
Уставший, свободный, небритый…
Свобода – жена без цепей.

Позаставлено – не пройдешь.
Понаделано – не исправить.
И уже без разбору прёшь.
И уже без разбору гадить.

Потому что вернуться – крест.
Непосильный да невозможный.
И уже все равно, что есть, —
Лишь бы только себе дороже.

Наказать – словно водку пить:
Ненавидишь, но после – проще.
Совесть можно на час залить —
Только завтра себе дороже.

Каждый умник – других умней.
Каждый мнит угол свой острее.
До раскола ногтей и дней
Разгрести бы себя по идее!

Поразорвано – не сошьешь.
Понаписано – не исправить.
Но опять без разбору прешь,
Чтобы дальше жалеть —
и гадить.

Он – это Слово, она – предложенье,
Он – это воздух, она – ураган,
Он – это боль, она – утешенье,
Он – это правда, она же – обман.

Он – это ствол, она – его ветки,
Он – это корни, она – это дождь,
Он – это сердце, она – ему клетка,
Пусть и грудная – укрытие все ж.

Он – это праздник, она – это будни,
Он – это утро, она – это ночь,
Он – в кабинет, она – снова на кухне,
Он – это лист, она – его почерк.

Он – это нож, она – это масло,
Он – это хлеб, она – это соль,
Он – это холст, она – это краска,
Он – единица, она – ему ноль.

Он – верный пес, она – его кошка.
Потом поживут – и смена ролей:
Она его дома ожидает с окрошкой,
А он Кама-сутру внедряет НЕ С НЕЙ.

Он – это вдох, она – это выдох,
Он – это знанье, она есть вопрос.
Он – это скорость, она же – в молитвах,
Чтобы себя он живым ей привез.

Он – это почва, она – это розы,
Он – это зренье, она – это слух,
Он – это гребень, она – это косы,
Он – это бог, она – его друг.

Он – это Мастер, она – Маргарита,
Он – это поиск, она – его цель,
Он – это сила, она – ею бита.
Он – соловей, она – его трель.

Он – это нота, она – это песня,
Он – это строчка, она – это стих,
Он и Она: хоть и сложно, но ВМЕСТЕ!
Как же появится жизнь без ДВОИХ?!

Он – это краткость, она – бесконечность…
Вот почему этот стих ей прервать
Так нелегко, как прервать саму Вечность.
Но УМ замолчал – и РУКЕ не писать.

Легко. Светло! Любимый – дома!
Запели вилки и ножи!
И мир висков моих целован,
Чтоб ниже – общее вершить…

Часы застыли – вне земного.
И тишина. И тела стон.
И влажный шепот.
И ни слова.
Любимая…
И снова – он!

Потом две чашки. Запах. Губы.
Молчи!
Скажи!
И смех!
И спор!
Мы так давно друг друга любим,
Что вплетены внутри аорт!

Доспорились! Хватаю капли.
Лечу сердечный ритм любви.
И плачу в такт: «Ну не дурак ли?!..»
А ты к губам —
«…не говори…»

Свербит и колется изнанка
воспоминаний прошлых дней.
Не близкая,
не чужестранка,
а камень —
в глыбе трудодней,

но без надежды извлеченья
из-под подошвы рудников…
Я не безумствую! Я – кремний,
растущий в камне из стихов!

Прощай! Под эрами сутулясь,
я зачерствею черным сном,
чтобы однажды сны проснулись
Живым —
не каменным —
Цветком!

Из невозможного рождаются миры.
Посмевший верить в дерзновенье чуда
Там разжигает звонкие костры,
Где нет ни воздуха, ни искры на минуту.

Там льет дождем, где не бывает туч,
И там целует, где не знают ласки,
И даже между чудом, так – на случай,
Изучит итальянский и испанский.

И жарче кровь костра, и мягче дождь,
И поцелуев дрожь на струнной шее
Больнее до экстаза!
Когда нож
Не ранит – убивает двух
и сразу,

Когда иначе невозможно жить
Им – разлучённо душами, губами!
И вновь из невозможности творить
Свои миры – и верить в это пламя!

Я верю в это чудо! Ты со мной?
Браслеты обжигают раны танца.
Так звонко здесь! Целуй губами зной,
Чтоб никогда душой не обжигаться.