Таёжный Волк: Босяцкие баллады

Махра на дубке, чихна и лакши —
в кельдыме кураж день и ночь;
не гнём спину, не трём и пакши —
от работы присно валим прочь!..

На том краю, по ту сторону заборов
за шаги залихватские мы закрыты;
в тылу стальных прутьев и запоров,
на нарах казённых годами забыты…

В продолах чалки на дозоре конвой,
и с вышек маячат вдоль по ниточке…
Лямку мы тянем за конторы стеной,
зеками торчим на особой крыточке…

На всех штанцы полосатые да роба,
и заперты замками острожные норы…
Козырные каторжанцы мы до гроба,
со сроков букетами фартовые воры…

Босотой сице заброшены за бортом,
всю дорогу раз мы нарушаем закон,
но только воля загашена за фортом,
за свободу раз мы шканаем в загон…

Много сидельцев пухнет за решкой,
и разных мастей бывают арестанты:
кто уркаганцем чапает, кто пешкой;
кому по фене цинта, а кому кранты…

Колёса мы катим по тропе блатной,
в доску почитая шпанские понятки;
испокон веку нам зона дом родной,
там и держим кичманские порядки…

Братвою мы скованы одной долей,
и с иной кастой срам навести коны;
не встанем на колени под неволей —
мы строго соблюдаем свои законы!

На кишлаке мы кровные отрицалы:
у накипи со штабом вечный разлад;
не правят нами, не крутят бейцалы,
не сменят на зоне чёрный расклад!

Мурцовки топаем хавать в морилах —
не прокатим под рогатых и пахарей;
по гроб жизни повитаем в правилах —
менты не согнут бетушных захарей!

Ни в сторону мы не повернём масть;
выставим того, кто крутит варганку;
за беспредел махну разорвём пасть;
отоварим того, кто сыграет поганку!

Конда при мутиловах качает права,
и на толчке мы все рамсы разводим;
при пошлых делах канает расправа:
и на ланцет мы подлячных засадим!

А кто путёвым заходом срока чалит;
чеснягой кандёхает, не порет косяк;
за корефанов мазу тянет и не валит,
то базаров нет — он фартовый босяк!

Не поганцы мы, не сучня и фраера,
не находимся и в стаде лоховской;
крадунцы мы, жульмане и шулера,
и кандёхаем по страде воровской!

Вне закона витаем до жизни конца
и соблюдаем искони свои понятия;
гнести босоту нет по жизни шанца:
на истовом пути шпанская братия!

Николи не сумеют сломать власти:
не согнёмся, скорее дадим дубаря;
с лохами дышать нам не по масти:
по тропе зверей ходим на глухаря!

Мы не горбим и шарахаем работяг:
за дела восе стопоримся мусорами,
но не боимся мы призона и ментяг:
фасон держим да остаёмся ворами!

Сколько раз цапали да сажали нас,
по бурам и трюмам таранили суки;
сколько раз буцкали, брали на бас,
но по фене были нам всякие муки!

Всю дорогу зоны топчем сроками,
да качуха пристанью стала нашей;
не сгибаем колени перед врагами:
давим рогов и отвергаем легашей!

Зубами держим наш закон и масть;
тянем в общак и постоим за брата,
но за косяки мы сотворяем шмасть
и перед порчами захлопаем врата!

А коли шкуру свою жиган сбросит
и шавкой станет, падлячим вором,
то нет отмаза, и правилка спросит:
перцу мы дадим, замочив амором!

Со строгача выкатил я днесь,
а пятерик свой отпахал весь;
вылетел с каторги как зверь,
сице шастаю на воле теперь…
Гады пасли меня за забором,
но остался я прежним вором:
не смогли псы меня сломать,
и по новой стану я воровать!

На кичах я поганцем не стал,
ни разу на коленца не встал;
не испорчен за пане и тангу,
и долу не скатился по рангу.
Урке в падлу завязать узлом
да кольми паче идти козлом:
трудом не стану руце марать
и по новой стану я воровать!

Нет у меня семьи да родичей,
не имею ни крова над гычей;
дует ветер в моих ширманах;
ландаю в партаках и шрамах.
Без работы по улицам брожу,
бугай снова дыбаю за кражу:
с утра лохи спешат рабовать,
и по новой стану я воровать!

Снова один я канаю на рога,
не взирая на три свои срока;
снова я рискую своей волей,
раз связан с босяцкой долей.
Но геморы все тихо прокачу,
от бродяжных дел не откачу;
от крахов не стоит пасовать,
и по новой стану я воровать!