Дмитрий Мережковский - Варианты стихотворений

Роман Зола — мы всем увлечены, —

Так я теперь болтаю на пороге,

С читателем прощаясь в эпилоге.

Вариант стих. «Южная ночь»

Вариант стих. «Детям»

Вариант стих. «Легенда из Т. Тассо»

Он пышной спрятан был листвой,

В нем сердце дрогнуло тревожно,

80 Он этой чудной красотой

Стал любоваться осторожно.

У ног ее журчит ручей,

Волной дробится серебристой,

И простирает лес над ней

85 Свой кров приветливо тенистый.

От светлой грезы пробужден,

К себе он звал ее напрасно;

100 «Увы, был краток сон прекрасный», —

С глубокой грустью молвил он.

Вариант стих. «Легенда из Т. Тассо»

Вариант стих. «На Тарпейской скале»

Вариант поэмы «Семейная идиллия»

Вариант драматической сказки «Возвращение к природе»

В автографе после этого ст. идет изъятый при публикации фрагмент:

Ты бог — пусть будет так, но как смешны и гадки

Мы боги смертные, от лишнего куска

И от случайной лихорадки,

И от дыханья ветерка

Несчастный бог дрожит и корчится в припадке.

Вместо двух последних ст. в автографе:

Поверь, чтоб разгадать ничтожество вселенной

Не стоило, мудрец, так много книг читать.

Дурацкий мой колпак на твой венец надменный

Не соглашусь я променять!

В автографе после этих строк шел зачеркнутый фрагмент:

Закону: «Хлеб свой добывай ты в поте

Лица». С тех пор — ни праздности, ни скуки.

С великою гармонией вселенной —

Необходимые родные звуки —

Мы радостно слились душой смиренной.

С каким отчаяньем, с какой тоскою

Искал я прежде смысла жизни в смерти.

Слепец слепых ведущий за собою!

Я говорил: «Жизнь только зло, поверьте!»

И сам не верил алчущей душою.

Среди гробов искал я возрожденья

И находил лишь мертвый прах да тленье.

Но чей-то голос в сердце наболевшем

Твердил мне день и ночь: лишь там, в природе,

Не здесь, не в вашем мире одряхлевшем,

Спасенье ты найдешь лишь там, в народе.

И вот мы стали жить, как миллионы

Простых людей живут, любя, страдая,

И веря в жизнь, и с верой исполняя

Труда святые вечные законы.

В автографе после этого стиха идет фрагмент:

Как сон, рассеется недуг тяжелый.

С сознанием одержанной победы

Иду домой, усталый и веселый;

И сладостны так отдых и беседа

За очагом; теперь без угрызений

Мы наслаждаться вправе тишиною,

Поэзией, мечтами, красотою

И всеми чарами ночных видений,

Но с тем, чтоб завтра с новою зарею

Приняться с бодростью и силой новой

За труд святой, целебный и суровый.

В автографе перед этим ст. идет следующий фрагмент:

О если б унижал ты гнет и самовластье,

Смеясь над призрачным величеем царей,

Над жалкой тленною порфирою моей,

Хотя я сам король, но все ж не без участья

Внимал бы речи дерзостной твоей.

В автографе: Народом куплено.

В автографе вместо этого ст.:

Ведь должен кто-нибудь трудиться за тебя,

В невежестве, в цепях, в грязи свой век губя,

От прав своих на жизнь и счастье отказаться.

Перед этим ст. в автографе:

Да, твой великий труд — ничтожная игра.

Скажи, кому помог ты, в муках и позоре —

Что сделал для людей, для пользы и добра,

Чьи слезы осушил, кого утешил в горе?

Отточие отмечает снятый по цензурным соображениям фрагмент автографа:

Как темного, в навоз зарывшегося крота,

Вы презираете бессмысленный народ,

Но он поднимется и мстителем придет,

И у вождей своих потребует отчета.

И что вы скажете тогда? Ему в глаза

Вы бросите ли вновь надменное презренье,

Но будет он могуч и страшен, как гроза,

И совершится Божье мщенье!

В автографе после этого ст. идет фрагмент:

Ужели прихоть властелина

Погубит все: пришел ты вдруг

И говоришь: «Он мой» — и сына,

Ребенка милого, из рук

Отца ты можешь вырвать силой,

Опору старости унылой.

Прости, не помню сам от мук,

Что говорю — о сжалься, друг!

Король

Не меньше я, чем ты, страдаю,

О, разве в сумраке ночей

Я влагой слез не обливаю

Подушки пурпурной моей

В автографе после этой ремарки шла вычеркнутая реплика Шута:

Шут

Вот вечный спор людских сердец —