Юнна Мориц - По закону – привет почтальону

И сквозь неё, как письма к Богу,
Иду я сквозь миров дворы,
Не уступая ей дорогу —
По жёстким правилам игры!..

И незачем, добра ему желая,
Свои являть прекрасные черты,
Когда работа – более живая
И в сотни раз прекраснее, чем ты.

За это ли ему просить прощенья,
Ребёнку, чья бессмертная душа,
Быть может, не желала воплощенья,
В твой смертный мир нисколько не спеша?..

Люби дитя, свиданье с ним, разлуку,
Звонков не требуй, писем и тепла,
Ты – просто невод образу и звуку,
Его душа сквозь невод проплыла.

В общежитии, где отопление
Хуже некуда в зимние дни,
Хуже этого – только томление
Членов труппы, чья слава в тени.

Девятнадцать мне лет, я – в студенчестве,
Вещества мои снежно пищат,
В склянки бьют и звенят, как бубенчики…
Этот мостик воспет, эти птенчики,
Окон свет на воспетых вещах,

Всё воспето – кустарника этого
Каждый листик, что вырос и сгнил.
Нету здесь ничего не воспетого,
Грусть включая грядущих могил.

Все калитки воспеты, ступенечки,
Родника ледяной кипяток,
Этой труппы романы и фенечки
Следопытит проворный знаток…

Я бежала, как пленник из крепости,
Из таких замечательных мест.
В этой труппе и в этой воспетости
Был на всём смертолюбия крест.

Там, конечно, велась бухгалтерия
Строк, листов, уходящих во мрак…
Но поскольку Россия – империя,
Императором был Пастернак.

Маленькая Эстония

Маленькая Эстония была огромной Европой.
Она воевала художественно, и в этом – Большой Секрет.
Там был всенародный сговор: одежду вяжи и штопай
Художественно!.. Эстонцы умели носить берет.
И был этот край суровый художественно согрет.

Художественное чувство собственного достоинства,
Художественные дети, художественные старики, —
Такое вот всенародное художественное воинство,
Художественные дивизии, художественные полки.
Огромное Сопротивление художественной реки!..

В маленькую Эстонию ездила я с тетрадкой,
Поэзию рисовала, в прекрасных была гостях,
Юмор там был художественный,
С привкусом жизни сладкой, —
Речь идёт об эстонцах, сидевших при всех властях
В тюрьмах (а не в кофейнях!) и в лагерных областях.

Маленькая Эстония не била тогда на жалость,
Огромной такой Европой была для меня она.
Маленькая Эстония художественно сражалась
За собственное достоинство!.. Это была война.
Ни в какую другую Европу не пускала меня страна.

Но в маленькую Эстонию ездила я свободно.
Художественные дети, художественные старики.
Совсем не то, что в Европе, в той Эстонии было модно.
Огромное Сопротивление художественной реки!..
Та Эстония – образ жизни – обстоятельствам вопреки.

Затонула субмарина

Затонула субмарина,
Субмарина затонула,
В Баренцевом субмарина
Затонула море…
Затонули все отсеки,
Всех отсеков человеки,
В человеках все отсеки
Затонули в субмарине
В Баренцевом море.

Затонули по-российски,
Не спасти их по-английски,
Не спасти их по-норвежски…
Крик спасенья, крик спасенья, —
Надо знать язык спасенья!
Опоздав, язык спасенья
Непонятен субмарине,
Затонувшей в ту субботу
В Баренцевом море.

Там лежат во тьме веков
Сто восемнадцать моряков,
Не увидят облаков
Сто восемнадцать моряков,
Не раздышат позвонков
Сто восемнадцать моряков.
Затонули все отсеки,
Всех отсеков человеки,
В человеках все отсеки,
Затонули жизни звуки
В Баренцевом море.

Англичане и норвеги
Устремились в дружном беге
В Баренцево к субмарине,
Затонувшей в море…
Затонули по-российски,
Не спасти их по-английски,
Не спасти их по-норвежски.
Надо знать язык спасенья, —
Опоздав, язык спасенья
Непонятен субмарине,
Затонувшей в ту субботу
В Баренцевом море…