Людмила Кулагина - Радость и грусть бытия

Об осени жизни своим языком
Мне дождь говорит, скуп и точен.
И тихая грусть ни о чём, ни о ком
В слезинках его многоточий…

Мне нельзя жить мечтою-обманкой,
Миг за мигом воруя у дня.
Опасаюсь я стать мечтоманкой.
Что рассорило с жизнью меня?

Чуть какая обида, усталость,
Лью на душу мечтаний елей.
Что с душою моей нынче сталось?..
То ли жизнь безнадежней и злей

С каждым годом в отчизне болезной? –
Как любила я раньше её,
Как мечтала я быть ей полезной, –
Да склевало мечты вороньё.

То ли осень своим осенила
Крестным знáменьем мысли и дни?..
То ль тоскую по дальним и милым,
Как по мне не тоскуют они?..

Но вчера у реки на закате
Я сидела, застыв, на пеньке
И смотрела, как волнами катер
Растревожил всю жизнь на реке:

Закачались в ней селезни-утки
И зигзаги теней тростника,
И мальки, словно искры-минутки,
Понеслись, серебром засверкав.

И желтели в обрыве ступени,
И цвела над водой череда,
Извивались змеистые тени
И плескалась о берег вода.

И душою постигнув мгновенье,
Я сказала себе: вот он, миг
Полной жизни – без боли, сомненья,
Без иллюзий, мечтаний и книг,

Без вчерашнего дня и без «завтра».
Просто миг: в нём, живая, живи, –
Пьесы дня не читатель, но автор, –
В этой к жизни мгновенья любви.

Выпью полтаблетки «реладорма» [77],
В сон, как в яму с ватой, провалюсь,
На ночь хоть покинув мир сей вздорный,
Жить в котором больше всё боюсь.

Возраст свой набор-«букет» болезней,
Что твой коробейник, разложил.
Спать, конечно, было бы полезней
Тем, кто днём со стрессами дружил.

Только что-то снова мне не спится:
В голове, в душе – осколки дня.
Прилетит во тьме угрюмой птицей
Чёрная бессонница моя.

За окном в пространство поезд мчится.
Тикает будильник, ночь гоня.
Тёмная неведомая птица,
Ненасытная, клюёт меня.

Что терзаешь душу мрачным видом,
Сны мои воруешь, словно тать [78],
Крутишь прошлые надежды и обиды,–
Веселей от них тебе не стать.

Выходы-решенья мозг мой ищет:
Как прожить вчерашний вязкий день?..
Птицам ночи наши души – пища,
Дом их – уходящей жизни тень.

Улетай, хоть нá ночь дай забыться
От забот-переживаний дня.
Скорый поезд в даль ночную мчится, –
Увези от чёрных птиц меня…

Пожухли краски в старом полотне,
Поблёк пейзаж с сентябрьскою погодой,
Осела муть на дно у пляжей в Цне,
И жёлтый лист спланировал на воду.

Дожди прилипли к дням, как жидкий клей, –
Они не те, что с грозами в апреле.
И в Старом парке [79]тише и светлей,
И пахнет сыростью, и листьями, и прелью.

На клумбах догорает поздний цвет:
Куст канн, как факел летних игр Фортуны,
Бархотки – рыжий бархатный берет
И граммофончики сиреневых петуний.

Затих внизу, над речкою кабак
С названьем символическим «Титаник».
Душист по осени особенно «табак» [80]
В вазоне с полинялыми цветами.

Прогулки наши стали короткѝ, –
Нам дождь урезал время и маршруты.
И тащат дачники авоськи-рюкзаки,
Что от плодов осенних так раздуты.

И гниль повсюду в Парке Дружбы (с ним!):
Ленивый дачник там устроил свалки.
И так грустны глаза древесных нимф [81], –
Когда-то здесь росли цветы – фиалки…

Субботний день – не добрый и не злой:
С утра не знаешь, чем к закату станет.
И двор метёт шершавою метлой
Часу в десятом дворничиха Таня.

На кухне под салфеткой ждёт пирог –
Мой манник, с детства сердцу милый,
И яблоки кругом – дал Изобилья Рог,
И трудятся над ними дрозофилы [82].

Пока слышна из óкон птичья речь,
Но птицы покидают наши сени.
И стоматолог, как Дамоклов Меч [83],
Навис над жалкой радостью осенней…

Моя радость на ниточке держится:
Ветер дунул, – она сорвалась.
Это осень к душе, словно к дереву
С его листьями подобралась.

Загрустила душа жёлтой рощицей,
Оказавшись в своём сентябре:
Что ей ждать теперь в жизни хорошего
На сентябрьской вечерней заре?..