Генрик Ибсен - Пер Гюнт - стихотворения

Но африканские доходы?..

Здесь также верх взяла мораль.
Себя, признаться, было жаль —
ведь риск большой в мои-то годы.
Суд филантропов! И тогда
морских разбойников суда
все время бороздили воды.
И я подумал: «Петер, брось,
Добром не кончишь!» – словом, други,
участок я купил на юге,
и весь товар мой чернокожий
оставить при себе пришлось.

Я был им как родной отец,
они здоровья прибавляли,
мне это шло на пользу тоже.
Я стал учить их, наконец:
хотелось уровень морали
приблизить к нашему чуть-чуть,
чтоб на нуле не стыла ртуть.
Но с молотка пустил я дом,
сбыл негров всех и отбыл с Богом,
и стариков и молодых
я угостил отцовским грогом,
а вдов – хорошим табаком.
Я лишь на мудрость уповаю —
ведь есть пословица такая:
«Кто дел не совершает злых,
уже хороший человек».
Грехов на мой хватало век,
но все-таки, Господь свидетель,
преобладала добродетель.

Что ж, аплодирую ему!
Он в искушениях не пал —
в нем принцип жизненный прорвал
теоретическую тьму.

Нас приучил суровый норд
считать, что жизнь – всегда война,
что жизнь на то нам и дана,
чтоб охранять свой главный форт,
змеи не подпуская близко…

Какой змеи?

Она мала,
но причиняет бездну зла…
В чем состоит искусство риска,
искусство подвига? А вот:
ломать барьеры – и вперед;
дышать легко, держаться вольно,
но и не рваться наугад —
суметь уйти тропой окольной,
где нужно, отступить назад…
Моя теория, друзья,
дала мне вкус к вещам и силы.
Так говорила мне семья,
так родина меня учила.

А вы норвежец?

По рожденью.
В душе – я гражданин вселенной!
В Америке я взял уменье
с фортуной ладить неизменно,
у менторов немецких школ
я в книгах многое прочел,
мне Франция дала костюм,
воспитанность и острый ум.
Мне Англия дала мозоли,
чутье наживы, силу воли.
Я у евреев ждать учился;
в Италии я заразился
их легким dolce fare niente [12] Сладким ничегонеделаньем ( итал. ). .
За Швецию бокалы вспеньте,
поскольку в самый трудный час
я защищался шведской сталью
и тем себя от смерти спас.

За нашу сталь!

За силу рук,
которые ее держали!

Все очень хорошо, мой друг.
Но что касается деньжат —
Не в банке же им век лежать.

Я дам им ход.

Так! Интересно.

Ну, хорошо. Признаюсь честно:
я прибыл в Гибралтарский порт
и сразу принял вас на борт,
мы попируем впятером,
попляшем с золотым тельцом.

Слова разумные!

Но плыть
по воле ветра, просто так,
вздымая паруса и флаг,
не можем мы без ясной цели.

Я королем намерен быть.

Что?

Королем.

Да неужели?
В какой стране?

Во всей вселенной!

Но, друг мой, как?

Обыкновенно.
Вся власть моя в металле звонком,
а план не нов: еще ребенком
я создал чудную мечту;
я возносился в высоту
в плаще, со шпагой, на коне
и плюхался оттуда в грязь;
но та мечта жила во мне,
она окрепла, разрослась
и стала силой. Я читал,
что кто не стал самим собой ,
хотя б он мир завоевал,
он проиграл: венец живой
нелеп над мертвой головой.
Ну, в общем, сущность такова —
и это не одни слова.

Но стать собою – это что ж?

А вот что. У меня судьба.
Я мир ношу под сводом лба,
который так же не похож
на все миры, как черт на Бога.