Генрик Ибсен - Пер Гюнт - стихотворения

Смирились?

Да. Боязнь скандала
их самолюбье обуздала.
Но – я сбежал из-под венца:
мне от начала до конца
был неприятен их уклад;
и мне еще изволил тесть
свои условия прочесть,
мол, должен изменить я имя,
делами пренебречь своими,
ну, словом, стать аристократом
и полноправным членом клана.
Мне это показалось странно,
ну, а по правде, просто мерзко,
и я одной тирадой дерзкой
отверг и брак и ультиматум.

Что сделаешь? Везде судьба —
и воля перед ней слаба.
Но в этом есть и утешенье…

И что ж – истории конец?

Нет, как же! Было продолженье!
В сторонку отошел отец,
Но не прошла волна угроз:
за шпаги молодежь взялась…
Я семь дуэлей перенес,
и кровь, конечно, пролилась.
Но пролитая кровь – металл:
его ценой я покупал
престиж, свободу и успех,
я вырастал в глазах у всех
и верил в непреложный фатум.

Воображением богатым
природа наделила вас.
Мне кажется, что вы сейчас
судили, как большой мыслитель:
пока неискушенный зритель
бредет по жизни, как впотьмах,
и ум его не сопрягает
отдельных сцен, – в больших умах
любая мелочь получает
оценку, меру… Вы сказали
лишь кое-что, штрихи, детали…
Но все так ожило в сиянье
солнцеподобного сознанья.
А вы ведь без образованья?

Я от природы был толков,
но вышел я из босяков…
Уединясь, я размышлял
на те или иные темы —
но в этом не было системы.
Из книг немало было взято,
но начал я уже в годах,
когда мужчине поздновато
искать премудрости в словах.
Историю я пробежал,
на случай для себя усвоив
слова излюбленных героев,
да Библию перелистал.
Но многого я не постиг —
и не стыжусь. Ведь сколько книг!
Неисчерпаемая бездна!
Я выбрал то, что мне полезно.

А вы практичны!

Да, друзья!
Уж так сложилась жизнь моя.
Несладко мне пришлось, поверьте!
Придя на запад бедняком,
я голодал, до полусмерти
изматывал себя трудом.
Но жизнь и в тяготах легка,
а смерть и в праздности горька.
Как видно, непреклонный рок
моей душой не пренебрег.

Я быстро вырастал – и вот
я так рванулся в высоту,
что вылез в крезы через год.
Во всем Чарльстоунском порту,
в любой семье, куда ни плюньте,
прошла молва о Пере Гюнте.
«Счастливчик Пер» – народ прозвал.

И чем счастливчик торговал?

Я поставлял божков в Китай
и чернокожих в Каролину.

Fi donc [11] Как не стыдно ( фр. ). , папаша!

Ай-ай-ай!

У вас, наверно, есть причина
считать, что здесь страдал закон?
Пожалуй, я и сам, друзья,
такой игрой бывал смущен.
Но, раз начав, бросать нельзя…
Я был замешан в крупном деле,
пускал мильоны в оборот.
Неужто, не дойдя до цели,
я повернул бы от ворот?
Подумайте! Со всем порвать!
Да, не посмею отрицать,
что, раз переступив границу,
я не хотел остановиться.
Конечно, если все учесть,
печальный будет результат,
меня страшил закон и месть,
и лет уже под пятьдесят,
и на висках уже седины…
Хоть человек я не больной,
но по ночам передо мной
проходят мрачные картины.
Еще немного – и конец,
прочтут последний приговор,
отделят козлищ от овец…
Что делать? Я не раз мечтал
к чертям убраться из Китая,
дабы загладить свой позор,
но вскоре выход отыскал,
нашлась комиссия такая…
Буддийским храмам я весной
с доходом поставлял божков,
а осенью миссионеры,
что трудятся во славу веры,
корабль поставив на причал,
ко мне являлись за товаром —
и – ясно, не совсем задаром —
там получал от Гюнта прест
вино и рис, чулки и крест…

А прибыль-то была большая?

Да, дело славно провернули!
Миссионер творил молитвы,

и вот на каждого божка,
запроданного мной в Китае,
крещеный приходился кули.
Под паром поле Божьей битвы
не залежалось, и, пока
я наживался на божках,
прест объявлял кумирам шах.