Хаким Фирдоуси - Шах-наме

Когда Пшутан и войско подошли,
Они царя «молящимся нашли.

Увидев подвиг, полны изумленья,
Богатыри стояли в размышленье.

Воскликнули: «Мы сами назовем
Исфандиара волком и слоном!

Храни, предвечный, пахлавана мира!
А без него ни войска нет, ни пира!»

Уж вечер тени над землей простер,
Мужи воздвигли царственный шатер.

Постлали скатерть. Кубки заблестели.
Князья вокруг царя за ужин сели.

Был опечален, огорчен Гургсар,
Что поразил волков Исфандиар.

Вновь привели его к престолу шаха,
С лицом в поту, дрожащего от страха.

Три чаши царь велел ему подать.
Спросил: «Что можешь ты еще сказать?»

И отвечал Гургсар: «О многославный
Владыка с львиным сердцем, муж державный!

Здесь не бросай ты вызова судьбе!
Здесь лев и львица встретятся тебе.

При виде их кровь леденеет в жилах,
Сам Ахриман их поразить не в силах».

И рассмеялся царь, и молвил он:
«Эй, нечестивый, чем ты устрашен?

Услышишь завтра, что мечом скажу я!
Увидишь, как обоих уложу я!»

Когда сгустилась тьма и пал туман,
Исфандиар в поход свой поднял стан.

Повел войска, во тьму глубокой ночи
Вперяя налитые кровью очи.

Вот солнце, разгоняя облака,
Взошло, одето в желтые шелка.

Увидел муж долину меж холмами.
Усеянную белыми костями.

И там Исфандиар с войсками стал.
И так Пшутану мудрому сказал:

«Пойду один. Войска с тобой оставлю.
А я в бою меча не обесславлю».

И он в долину львиную вступил,
И мир для сердца львиного стеснил.

Вот перед ним явились лев и львица,
На мужа устремились лев и львица.

Разящий меч блеснул, самец упал,
И грива обагрилась, как коралл.

От черепа до задних лап могучих
Разрубленный — он пал в песках зыбучих.

Тогда рванулась в бой подруга льва,
И отлетела зверя голова,

Как мяч, от богатырского удара,
И кровь обрызгала Исфандиара.

Сошел к потоку; с тела и лица
Отмыл он кровь и восхвалил творца:

«О правосудный! Весь я пред тобою!
Ты хищников сразил моей рукою!..»

Войска в ту пору близко подошли.
Огромных видят львов — в крови, в пыли.

Полны восторга, мужа восхвалили,
«Поистине велик он!..» — говорили.

Вот, завершив молитву, Руинтан
К шатрам своим вернулся в царский стан.

И засияла скатерть золотая,
Чредою блюд и чашами блистая.

Вновь привели на пир Исфандиара
В цепях железных злобного Гургсара.

Три чаши царь налить ему велел.
Когда же Ахриман повеселел,

Спросил Гургсара пахлаван вселенной:
«Что завтра ждет меня? Скажи, презренный!»

Ответил тот: «О милосердный шах,
Пусть ненавистник твой падет во прах!

Не устрашась волков и львиной пасти,
Ты одолел великие напасти.

Но завтра ты предайся божьей власти,
Надейся на свою звезду и счастье.

Тебя беда такая завтра ждет,
Что все былые беды превзойдет.

Дракон дорогу дальше охраняет,
Он вдохом рыб из моря извлекает.

Огонь из пасти извергает он.
Скале подобен телом тот дракон.

И если ты отступишь, благодетель,
Позора в том не будет — бог свидетель.

Ведь если путь окружный изберешь,
Сам будешь цел и воинов спасешь!»

А шах: «Кругом ли, прямо ли пойду я,
Тебя в оковах всюду поведу я!

Увидишь сам — свирепый твой дракон
Моей десницей будет истреблен!»

Умелых плотников найти велел он,
К себе в шатер их привести велел он.

Повозку приказал соорудить,
На ней мечи и копья утвердить.

Сундук железный с крышкою добротной
К повозке той приколотили плотно.

Вот двух коней ретивых привели
И в тот возок диковинный впрягли.