Льюис Кэрролл: Охота на Снарка

Увидал полутемную залу суда

С тем, кого так мечтал победить.

В парике и при мантии, в туфли обут,

Сквозь монокль на присяжных взирая,

Снарк свинью защищает: рассматривал суд

Дезертирство свиньи из сарая.

Подтвержадют Свидетели: найденный хлев

Пребывает и впрямь в запустенье.

И законы толкует Судья нараспев

В оскверненном Свиньей Уложенье.

Но не сказана вслух обвинения суть;

Три часа заседание длилось,

А Присяжным никто не успел намекнуть,

Чем конкретно Свинья провинилась.

Утвердился особый у каждого взгляд,

На искомый состав преступленья;

И поэтому все возмущенно галдят,

Заглушая противные мненья.

"Я..." - Судья говорит; Снарк ответствует: "Стыд!

Вы кругом абсолютно не правы!

Я считаю, друзья, обойтись тут нельзя

Нам без манориального права [15] "Манор" - феодальная община в средневековой Англии. .

Исключается сговор. Хоть умысел есть -

На измену не вытянет дело.

Что ж касается долга... Свинья, Ваша Честь,

Видит бог, таковых не имела!

Остается одна, небольшая вина -

Дезертирство из отчего дома.

Груз тяжелых улик, безусловно, велик,

Но и алиби тоже весомо!

Жизнь моей подзащитной зависит от вас!" -

Он вернулся на место в тревоге,

И Судью попросил. чтобы прямо сейчас

Тот подвел поскорее итоги.

Но Судья с арифметикой был не в ладу;

Так, что Снарк, напрягая все силы,

Подытожил все сам и представил суду

Много больше, чем сказано было!

И с вердиктом не менее сложный вопрос -

У Присяжных с грамматикой туго;

И поэтому Снарку немедля пришлось

Оказать им и эту услугу.

Вынес он и вердикт, хоть и сильно устал

От забот неотложных и важных;

Он воскликнул "ВИНОВНА!" - народ застонал,

И упал кое-кто из Присяжных.

С приговором он тоже согласен помочь,

Чтоб пресечь всевозможные толки.

Тишина - хоть убей, как в глубокую ночь,

В коей слышно паденье иголки.

Приговор лаконичен; пожизненный срок,

Ну и штраф по отбытии срока.

Загремело "ура", хоть Судья и изрек,

Что немного не понял намека.

Но смотритель тюрьмы охладил их умы,

Зарыдав, он поведал суду,

Что во время спанья околела свинья

То ли в том, то ли в этом году.

От конфуза Судья убежал в коридор,

И тогда, чтобы честь уберечь,

Снарк устало поднялся, и руку простер,

И промолвил защитную речь.

Это видел Барристер, и чувствовал он:

Голос Снарка все звонче, и вот -

Он проснулся; а рядом стоит Благозвон

И в свой колокол яростно бьет.

Искали в наперстках - и здравых умах;

Гонялись с надеждой и вилкой;

Грозили пакетами ценных бумаг;

И мылом маня, и ухмылкой.

И Банкир, ощутивший отвагу в груди,

Восхитившую славный отряд,

Сделал мощный рывок и исчез впереди,

Лихорадкой охоты объят.

Но пока он в уме и наперстках искал,

С неба плавно слетел Бандерхват,

И Банкира схватил, и Банкир закричал,

Ибо знал: нет дороги назад.

Дал Банкир отступного - он чек предложил,

Чек на целых семнадцать гиней;

Бандерхват этот чек в тот же миг проглотил,

И вцепился в Банкира сильней.

Без стонов и пауз - повергнутый в хаос

Укусами грызжущих уст -

Он кричал и мычал, он ворчал и рычал -

И рухнул, как срубленный куст.

Улетел Бандерхват... Выбиваясь из сил,

Все сбежались на стонущий глас.

И вскричал Благозвон: - Я же вам говорил! -

И свой колокол важно потряс.

Почернело лицо: кто в Банкире сумел

Опознать бы высокого чина!

Так велик был испуг, что жилет побелел -

Уникальная, право, картина!

Но - к смятению всех, кто был там в этот час, -

Встал Банкир (был костюм его строг),

Попытавшись посредством невнятных гримас

Передать, что словами не смог!

А потом сел на стул - жалок стал и сутул, -

И несвязно слова зазвучали.

Стало ясно по фразам, что утратил он разум,

Только кости тоскливо стучали [16] Судя по иллюстрации Г.Холидея, имеются в виду обыкновенные игральные кости. .

- Пусть сидит он и впредь - скоро станет темнеть! -

Благозвон вдруг воскликнул со страхом. -

Хоть и близок закат - но далек результат,

Лишний час - и все кончится крахом!

Искали в наперстках - и здравых умах;

Гонялись с надеждой и вилкой;

Грозили пакетами ценных бумаг;

И мылом маня, и ухмылкой.

Но напрасна погоня в просторе пустом,

Впереди непроглядная тень;