Льюис Кэрролл: Охота на Снарка

"Пусть малюет Меркатор полюса и экватор [7] Благозвон ошибается: на картах, выполненных в меркаторовской (прямоугольной) проекции, полюса, разумеется, отсутствуют. -

Что нам толку от тропиков всяких?" -

Благозвон прокричал - экипаж отвечал:

"Это только условные знаки!

Не понять, где залив, где пролив или риф,

Если смотришь на карту простую;

Капитан молодец - он достал наконец

Высший сорт - абсолютно пустую!"

Это было прекрасно; но потом стало ясно:

Тот, кого полагалось любить,

Бросил вызов пучине по одной лишь причине -

Чтобы в колокол громче звонить [8] Все иллюстраторы поэмы неизменно изображают руководителя экспедиции с большим колоколом в руке. !

Был он вдумчив и смел; но указом умел

Экипаж озадачивать свой:

Крикнет: "Право руля, лево курс корабля!" -

Как вести себя мог рулевой [9] Ответ на данный вопрос затруднителен, прежде всего, из-за его неправильной постановки: рулевой должен вести не себя, а вверенное ему судно. ?

Был нередко с рулем перепутан бушприт.

Благозвон толковал: не беда;

Так бывает, когда, как народ говорит,

В южном море "снаркуют" суда.

Все же править пришлось в основном на авось,

Но - с надеждою глядя вперед.

Хоть стихия жестока - если ветер с востока,

Вряд ли флот не на запад плывет!

Завершился вояж; все выносят на пляж

Саквояжи и прочие вещи;

Но не радует глаз живописный пейзаж -

Мешанина уступов и трещин.

Благозвон ощутил: дух ловцов невысок,

И прочел на рифмованный лад

Пару шуток, что к черному дню приберег, -

Дружным стоном ответил отряд.

Либеральной рукою напитки разлив,

На песок указал он прилечь;

И нельзя не признать - был до боли красив,

Начиная великую речь.

- Люди, Римляне, Братья - услышьте меня! [10] Ссылка на прославленный монолог Марка Антония над телом Цезаря в трагедии Шекспира "Юлий Цезарь".

(Все взбодрились от теплого слова:

Загремело "ура" и стаканы, звеня,

Поднялись и наполнились снова.) -

Плыли мы много месяцев, много недель

(По четыре примерно на месяц),

Но пока что, клянусь, не достигнута цель -

Не сумели мы Снарка заметить!

Плыли много недель, плыли множество дней

(Приближенно - по семь за неделю),

Но клянусь - до сих пор (мне, поверьте, видней)

Углядеть мы его не сумели!

Я напомню сейчас по порядку все пять

Самых главных и верных примет,

По которым легко может каждый сказать,

Есть поблизости Снарк или нет.

Свойство первое - вкус; он не слишком хорош:

Хоть и тонок, зато ограничен;

Словно пара отличных, но тесных галош -

А в оттенках совсем необычен.

Во-вторых, он не скор в пониманье острот,

И вздыхает в отчаянье хмуром,

Если кто-то рискнет рассказать анекдот

Или, скажем, блеснет каламбуром.

Признак третий: привычка так поздно вставать

(Это просто привычка, не лень),

Что садится он завтракать вечером, в пять [11] Время традиционного английского чая. ,

А обедать - на завтрашний день.

И такая примета - для купанья кареты [12] Употреблявшиеся в викторианскую эпоху купальни на колесах. Затаскивались лошадьми по мелководью далеко в море. ,

Он их всюду таскает, и даже

Почему-то считает, что эти предметы

Украшают любые пейзажи.

Признак пятый - зазнайство и вера в успех.

Подчеркну: надлежит отличать

Тех из них, кто пернат и клюется, - от тех

Кто усат и умеет рычать.

Снарки, в общем, безвредны; но предостеречь,

Вас я должен (пусть шанс этот мал):

Среди них есть Буджумы... - но прервана речь,

Ибо в обморок Булочник пал.

Поднесли ему пышек, пломбира брикет,

Горчицу и ранний салат...

Поднесли ему джем и толковый совет -

И дюжину лучших шарад.

Наконец удалось ему сесть и начать

Свой донельзя печальный рассказ;

Закричал Благозвон: - Обормоты! Молчать! -

И свой колокол звучно потряс.

Абсолютная тишь! не шепнешь, не взвопишь,

И не крикнешь "ура", например;

Тот, кого звали "Эй!", драму жизни своей

Излагал на старинный манер.

- Я рожден в благородном, но честном роду...

- Опустить! - Благозвон заорал. -

Ночь нагрянет вот-вот, снова Снарк ускользнет -

Нам грозит неизбежный провал!

Мне мой дядя (в честь коего назван я был)

Дал совет в расставания час...

- Опустить м его! - Благозвон отрубил

И свой колокол грозно потряс.

- Дал совет он такой, - продолжал наш герой, -