Борис Панкин - Новый Раскольников

а не было ни горя, ни печали —
любовь была.
была-была, не пожимай плечами.
сирень цвела.

и мы с тобой в то лето тоже были,
как та сирень.
и в небе облака над нами плыли,
и длился день.

и был закат медлительный и нежный,
и небо над.
так надвигался, ставший неизбежным,
кромешный ад.

впору лечь и замереть, — не вставать
и не слышать ни вестей-новостей,
ни гостей не принимать. обнимать
свои плечи, занимая постель
без остатка, безраздельно, как гроб.
только ходики — «тик-так» — со стены,
в царстве мёртвой, как ты сам, тишины.

поцелуй меня, любимая, в лоб,
осени меня три раза крестом.
вот он я — лежу недвижно пластом.
и не встану ни сейчас, ни потом.

сейчас заболит голова
станет невмоготу
сплёвываешь слова
в пустоту

гулкую как бездон-
ный колодец как
пустой молочный бидон
на устах

кроме проклятий нет
ни черта
меркнет холодный свет
пустота

рифмуешь ли кровь с любовью,
морковь с капустой,
выходит всё — суесловье,
бездарно, пусто.

и пользы от этих строчек,
что кот наплакал —
выключен, обесточен,
низвергнут на пол.

плюшевою игрушкой
оставлен в детской —
тошно, темно и скучно
за занавеской, —

некий аналог
вечности и покоя.

…жаль, что тебя не стало,
и всё такое.

оставь ему господь
и кровь его и плоть
и кров его и стол
и жизни смысл простой

не обрекай на смерть
на боль в чужой стране
не вынуждай гореть
и выгорать в огне

не направляй на путь
бессмысленной борьбы
позволь ему не быть
орудием судьбы

не постижима суть
ни замыслов твоих
ни промыслов твоих

оставь ему двоих
оставь ему двоих

кровь не бурлит по венам
течёт едва
якобы о нетленном
слова слова

некогда выпить водки
сходить в кино
в гости к одной красотке
выбраться но

к факту литературы
не отнести
ни пьянство ни шуры-муры
кропай сиди

лепи типовые строки
все с потолка
о вечности ли о боге
тоска тоска

у детишек совсем новый год
третий день как настали сугробы
в небесах шелестит самолёт
плавниками космической рыбы
и петарда взмывает утробой
грохоча и пугая народ

пробираясь домой от метро
отмечай измененья в пейзаже
там где бурым всё было и рыжим
снег лежит и значительно выше
небо стало и вроде как даже
легче дышится зимней порой

так бывает в конце ноября
замордован работой и бытом
ощущая себя то ли быдлом
то ли трупом до срока отпетым
формалином и спиртом пропитан
встанешь вдруг и в лучах фонаря
озираешься не говоря
ничего и взмывает ракета
и окрестные окна горят

мёртвые хоронят мертвецов.
сделай подходящее лицо
под такой ответственный момент.
в траурном переплетенье лент
мёртвые, теперь уже, цветы, —
как она и он, как я и ты.

скорбно и торжественно стоим.
смотрим, как уходит в небо дым,
растворяясь в бледной синеве.
такова, вздыхаем, селяви. —
бьёт ключом, и всё по голове.
прёт, как танк, и не остановить.

альбиони, моцарт и шопен.
суета, томление и тлен.
вязкие прощальные слова.
зябнущего неба синева.
дальний звон нездешних бубенцов.
мёртвые хоронят мертвецов.

Как будто тебя и нет.
Как будто ты умерла. —
Лежишь в обрамленье лент,
Траурных, все дела.

Подруги, друзья, родня,
Скрежет зубовный, плач.
Как славно, что без меня,
Что я не вон тот трубач

В оркестре, что с бодуна
Не попадает в такт,
Я даже не из окна
На это смотрю, а так —