Адам Мицкевич - Стихотворения. Поэмы

И не поймешь: вода ли в вышину
Уходит зеркалом бездонным,
Иль опустилось небо в глубину
И там блестит зеркальным лоном.

Не знаешь, то вершина или дно
Во мраке берега пропали,
И кажется, с мирами заодно
Плывешь в неведомые дали.

Прозрачен воздух, ясен небосклон,
И тот обман отраден взору.
Но если ты не храбрецом рожден,
Не езди тут в ночную пору.

Такого начудесит сатана,
Таких накрутит штук бесовских!
И вспомнить — страх! Всю ночь лежишь без сна,
Послушав былей стариковских.

То, словно люди в страхе гомонят,
Из бездны шум идет великий,
Валит столбами дым, гремит набат,
Оружья звон и женщин крики.

Вдруг дым пропал, стихает гром и звон,
И только смутно шепчут ели,
И, словно над покойником псалом,
В пучине жалостно запели.

Что это значит? Кто ж ответ вам даст?
На дне ведь люди не бывали.
Болтают всякое — кто что горазд,
А правда есть ли в том? Едва ли.

Плужинский пан, тот самый пан, чей дед
И прадед Свитезью владели,
И сам все думал и держал совет:
Как разобраться в этом деле?

С заказом в город он послал людей,
Большие сделал там закупки,
И мастерят уж невод в его локтей
И строят парусные шлюпки.

Тут я сказал: «Бог да поможет вам,
Ему усердно помолитесь».
Пан дал на мессу, в Цирин {10} 10 Цирин — местечко в окрестностях Новогрудка. съездил сам,
И ксендз приехал с ним на Свитезь.

На берег вышел, свой надел орнат,
Все окропил и помолился.
Пан подал знак, гребцы взмахнули в лад —
И с шумом невод погрузился.

Уходит вглубь, и поплавки за ним,
Как будто под водой и дна нет.
Канаты напряглись, мы все глядим:
Неужто ничего не тянет?

Но невод тяжко из воды идет,
Так тяжко, словно тащит глыбу.
Сказал бы, — да поверит ли народ, —
Какую выловили рыбу.

Не рыбу, нет, — болтать не стану зря, —
Из волн красавица явилась.
Уста — кораллы, щеки как заря,
Вода с кудрей льняных струилась.

На всех тут страх напал. Иной бежит,
Иной стоит белее мела.
Она под воду скрыться не спешит
И молвит ласково и смело:

«О юноши! То знает весь народ:
Никто в задоре безрассудном
Веслом не смел коснуться этих вод —
Он потонул бы вместе с судном.

Ты, дерзкий, также и твои челны
Истлели б скоро под волнами,
Но здесь твой дед и прадед рождены,
И ты единой крови с нами.

Так знай, хоть любопытство — ваш порок,
Но вы призвали божье имя,
И быль об этом озере вам бог
Устами огласит моими.

Когда-то здесь, где тростники шуршат,
Где царь-травой {11} 11 «Цари». — Народное название растения «царь-трава» («царь-зелье») поэт переносит на водоросли Свитези. покрыты мели,
Кипела жизнь, стоял обширный град,
Строенья крепкие белели.

Красавиц много было в граде том,
Мужей, искусных в деле бранном.
И Свитезью владел тот княжий дом,
Что славен доблестным Туганом {12} 12 Князь Тцган … — Родовое имение Верещаков называлось Тугановичи; от этого названия и вывел поэт имя князя. .

Кругом леса в ту пору не росли,
Желтела на полях пшеница,
И Новогрудок виден был вдали —
Литвы цветущая столица.

Но русский царь войной пошел на нас,
И осадил он град Мендога {13} 13 Мендог (Миндовг) — первый исторически засвидетельствованный князь Литвы, правивший с 30-х годов XIII в. до 1263 г. и объединивший литовские племена. Столицей его был Новогрудок. Упоминание в балладе о войне с «русским царем» — очевидный анахронизм. , —
И обуяла в этот грозный час
Литву великая тревога.

С гонцом письмо литовский государь
Шлет моему отцу Тугану:
«Ты выручал наш стольный град и встарь,
Спеши, ударь по вражью стану!»

Туган прочел — и приказал скликать
Мужей для воинской потехи.
И собралось охочих тысяч пять,
При каждом — конь и все доспехи.

Труба гремит — и пыль столбом взвилась:
То скачет рать за княжьим стягом.
Но вижу, вдруг остановился князь
И в замок воротился шагом.

Он говорит: «Могу ль губить своих,
Чтоб князю дать помогу в брани?
У Свитези ведь нет валов иных,
Как только крепость нашей длани.

Но если в битву мы не все пойдем —
Друзьям не будет обороны.
А все пойдем — как защитить свой дом,
Где наши дочери и жены?»