яшка казанова: вы е бон

а у меня опять будет небо и в коленях, и в голове...
ты всё прочла? так! а ну прекращай реветь!

он вдруг вскакивает, громко орёт: «идея!»,
потом пишет пару-тройку строчек в неделю,
потом ему нужен допинг, потом ему нужны деньги,
потом возникает потребность поехать в дели,
дабы почувствовать, что есть кто-то его мудрее,
затем он бубнит о доме – о сыне – о древе,
отбрыкиваясь от давно заждавшейся дрели,
ибо: «какие шурупы, когда я в процессе, в деле
всей моей жизни!?» – горячится, кричит, потеет =
росинки солёные на упрямом жилистом теле
вызывают желание носом уткнуться в телек,
налить себе пива, плечо его полизывать еле-еле.
– нет! нет! не прелюдия, не медленный танец ебли,
не льсти себе, милый. звони любовнице. ей ли
не знать, что для такси ты жаден, а на метро доедешь
часа через полтора, то есть где-то к полуночи? это
критично. она устала. ей завтра на службу. и... чёрт бы побрал поэтов!

такие забавные вы... стараетесь получше улечься сначала. потом – получше усесться.
выбираете: «кем быть спокойнее в этом ковчеге? пожалуй, побуду мичманом!»

а она... она спит у меня на груди, подложив под голову моё беспокойное сердце,
и это самое сердце выстукивает ей в ушко колыбельную. аритмичную.

счастье – в три утра запивать твои поцелуи прохладным брютом.
счастье – шептать «я люблю тебя» и добавлять «а ты?»
счастье – на цыпочках, чтобы не разбудить, выходить из спальни,
отчётливо ощущая, как лет через пять в Тоскане
такой же ноябрьской, но куда более тёплой, ночью
я буду вставать к хныкающей во сне дочери.