Константин Ваншенкин - Прикосновенье

В горле внезапный ком,
Трепетной жизни сила, —
Что-то одним толчком
Женщину разбудило.

Этот короткий спазм
Вроде того набата,
Что вас от смерти спас
Давней порой когда-то.

Этот отход от сна
Служит особой цели.
Приподнялась она,
Села на край постели.

Наши с тобою сны
Ярки или убоги, —
В женщине сведены
Мира всего тревоги.

Тяжко груженный бот,
Мерно плывущий ночыо.
Страхов, любви, забот
В женщине средоточье.

Оборотись к окну,
Эта или другая,
Слушают тишину,
Света не зажигая.

По дымным сплавконторам
Крик, мат — невпроворот!
Но вы из тех, к которым
И грязь не пристает.

Вас грубость оскорбляет,
Но грубая среда
В душе не оставляет
Заметного следа.

Фотографий не осталось, —
Лишь для паспорта одна.
Но, конечно, это малость.
И улыбка не видна.

Ни повадки, ни движенья…
Так жила, — на свой лишь страх
Беглые изображенья
Оставляя в зеркалах.

Показалось, что окликнули.
Оглянулась — ни души.
Лишь березки шеи выгнули
В вечереющей глуши.

И ни капельки не боязно,
Хоть и смеркнется вот-вот.
Но отчетливо и горестно
Кто-то сызнова зовет.

От сиянья блеска и от влаги
Мир буквально лезет на рожон,
Духом безрассудства и отваги
Весь пропитан и заворожен.

Словно ожидаемая смута,
Что в себе нежданное таит,
Обратив лицо свое к кому-то,
Молодая женщина стоит.

Всё вокруг в движении. Густая
Облачность изодрана в клочки.
Изумленно листья выпуская,
Почки разжимают кулачки.

Где-то видел вас, а где — не знаю
И припомнить сразу не могу.
Все же неуверенно киваю,
Даже улыбаюсь на бегу.

Сдержанно и чуть недоуменно
Вы мне отвечаете кивком,
Тоже вспоминая напряженно:
Вам знаком я или незнаком?

Пять минут тревожит эта тайна,
Да и то, конечно, не всерьез.
Просто где-то видел вас случайно,
Двух-трех слов при вас не произнес.

Никакая память не поможет.
Нет, не помню вашего лица…
А ведь кто-то вас забыть не может
И не позабудет до конца.

Среди цветущей мать-и-мачехи,
Среди пробившейся травы
Учебник высшей математики
И три девичьи головы.

А в небе облако качается,
И солнце льет свой ровный свет.
Никак ответ не получается,
Никак не сходится ответ.

И кто-то там, средь мать-и-мачехи,
Приподнимается с земли:
— Ау, ребята! Где вы, мальчики?
Пришли бы, что ли, помогли…

Бывает, в парке в летний вечер
Заметишь нескольких девчат.
Они идут тебе навстречу
И что-то тихо говорят.

Но вот тебя в листве зеленой
Увидят — и наперебой,
Пожалуй, слишком оживленно,
Заговорят между собой,

Как бы самим себе внушая,
Что нет им дела до тебя,
И в то же время обращая
Твое вниманье на себя…

…А мне милее на рассвете
Среди полей встречать девчат.
Они, вдали тебя заметив,
Как по команде, замолчат.

И, приближаясь тройкой росной,
Некстати речь не заведут.
Преувеличенно серьезно
Пройдут. Но только лишь пройдут,

Вмиг о серьезности забудут.
И засмеются. И не раз
Потом оглядываться будут,
Пока не скроешься из глаз…

Право, странным кажется мне это, —
На вопрос: «А сколько же вам лет?» —
Есть у всех готовые ответы —
Выписки из метрик и анкет.

Возраст надо мерить очень строго,
Годы здесь решают не всегда.
Девушке под тридцать — это много,
Мать, когда ей тридцать, молода.

К чему копить ничтожные обиды,
Им не давать исчезнуть без следа,
Их помнить, не показывая виду
И даже улыбаясь иногда!

Они мелки, но путь их страшно долог,
И с ними лучший праздник нехорош.
Они — как злой блуждающий осколок:
Болит внутри, а где — не разберешь.