Александр Пэнн (Пэн) - Избранные стихи

Это звезды в плену у земной суеты.

Это ужас, который себя перерос.

Это боль, и тоска, и покой.

Это — ты...

1941

Перевод автора

Правому реформистскому рабочему движению в Европе, которое своим предательством (до и после Мюнхенского соглашения) прямо и косвенно способствовало возникновению и упрочению национал-фашизма.

Словом жадным хочу рассказать я,

Словом высохшим, жаждущим хлеба,

Рассказать о потерянном брате.

Об утратившем землю и небо.

Верный — изредка, чаще — предатель.

Спотыкался и ползал он слепо,

И о нем, не достойном проклятья,

Словом высохшим, жаждущим хлеба,

Словом жадным хочу рассказать я.

Не о рыданиях матерей;

Не о том,

Как плачет ребенок, семью потеряв и дом,

Нет, совсем не о том.

Не о мольбах дочерей,

Чья поругана честь,

Чья оскверненная кровь текла,

Обагряя тела,

И, как буря, звала

Месть.

Не о том,

Как хрипел, умирая, ваш сын, —

Он погиб на моих глазах.

Я вижу поныне,

Как кровь его стынет,

Ваши лица я вижу в слезах.

Пулею перечеркнула смерть

Цветенье весны двадцатой,

И взор материнский от слез померк,

И горе согнуло

Отца.

А сыну вовеки не встать,

Кровь не польется вспять.

Да, мотив этой песни но нов,

И ритм нам давно знаком.

Стадо слез — под замок, на засов!

Что слеза! Она ни о чем, ни о ком.

Кто станет в беде уповать на слезу?

Кто смиреньем осилит беду?

Кто захочет, чтоб сердце, под стать колесу,

По арене катилось у всех на виду?

Кто воскликнет, кривляясь: «Мне так легко!»?

Пусть плачет нытик, пускай скулит!

Мы встаем безволию наперекор,

Мы не за слезы,

а за динамит!

...А посему

Не об этом разгневанный стих,

Спотыкающиеся, корявые строки.

Кто длину этих строк измерит,

О земля, на дорогах твоих?

Только б даль одолеть,

Отринуть все «ахи» и «охи»!

Вам охота жевать их, о поэты — слезливые ревы?

Вы чихаете? Будьте здоровы!

Вы впадаете в транс? Стерпим все. Не беда!

Но уж если скулить о свободе начнете

На парнасе своем,

В обывательском грязном болоте, —

Мы скажем: аминь! —

Зевнем

И скорей — кто куда.

Не о вас этот стих,

Не для вас он

Сыплет строфы

И смотрит в упор

За черту,

Где земля

Обжирается жертвенным мясом,

Где предательство брата,

Где страх,

Слепота

И позор.

За черту... за рубеж...

Где во мраке сгущенном

Просят воздуха легкие, хрипнут с мольбой,

Где подернуто небо коричнено-черным,

Где в петле задыхается цвет голубой.

Мудрецы на ходулях, хромые провидцы,

Вы одеты в закон, вы у мира в чести,

Но на собственный суд вы рискнете ль явиться,

Груз грехов своих тяжких на суд принести?!

После ночи осады рискнет ли подняться

На развалины стен крепостных дезертир,

Памятуя, что руки его — святотатцы,

Памятуя, что предал разрушенный мир?!

О поколенье не из лучших, —

Без совести и без хребта!

О класс обманутых, заблудших,

Чей легок сон, чья лень крепка!

Все двадцать лет от вето к вето

Ты полз и обращался вспять,

Мир призовет тебя к ответу,

Раз ты не смог атаковать.

Сквозь едкий дым, сквозь пламень рыжий,

Сквозь бой, берущий нас в кольцо,

Твое лицо поныне вижу,

Отступническое лицо.

Твой мир оппортунизма тонет,

Не стало веры на беду.

Где ты теперь? В каком притоне?

В Европе ты или в аду?

Москва отбила Хама свору,

Прикрыв собой судьбу мою.

А ты ступай к столбу позора!

Твое лицо я узнаю.

Ты стой и слушай, что скажу:

О тебе этот стих,

Тебя я сужу!..

Солнце,

брось луч нам на землю!

Синий,

прислушайся,

воздух!

Слушай, луна!

Что ты дремлешь

Желтой наседкой на звездах?!

Марш!

Шире шаг!

Пошевеливай!

В ногу!

Колонною длинной!

Кто там отстал? Поживее!

Дружно!

Вперед!

Лавиной!

Горе, вперед!

И веселье!

Смелость и робость,

шагайте!

Стой!

Мы пришли.

Мы — у цели.

Вот он.

Пред вами — предатель!..

Гнев наш зычной трубою

Не способен орать,

В тишине его грозной не бьют барабаны.

Серой, пыльной толпою

Мы пришли, чтоб карать,

Мы стоим пред тобою —

Поредевшая рать,

Ибо ты очернил неба отблеск багряный.

Был на нас ты похожим,

Наш собрат, побратим,

Видел ты наши муки, нашу кровь и печали.

Брел наш сон бездорожьем.