Евгений Лукин - Бал был бел

Погиб. Да главное — не один.
И более — ничего.
А младший брат его Хайраддин
был много умней его.

Он нажил то, что растратил брат,
а главное — твёрдо знал:
должен погибнуть в заслоне солдат,
чтобы ушёл генерал.

…Когда Христа придёт торжество,
то, оттеснив Петра,
сядет по правую руку Его
рыжебородый пират —

за то, что не знал на издержки цен,
наивен, неповторим!
А мы говорим: «компромиссы», «цель»
«жертвы», — мы говорим.

А мы говорим, говорим, говорим,
чёрт бы нас всех побрал!
Пойдём в огонь и в огне сгорим —
уйдёт один генерал.

Приводим примеры из мудрых книг,
из третьих, из сотых рук!
Небо, навеки запомни миг,
когда оглянулся Арудж.

Трёхмачтовый капер захвачен в приз.
Эскадру уносит бриз.
О чём-то вполголоса говорят
адмирал и авантюрист.
Один — Божьей милостью пират,
другой — на свой страх и риск.

Адмирал:
Забудьте на время, что вы в плену.
Как равного, вас приму.
С вами трудно беседу вести
в пороховом дыму.
Вы — бог абордажа (Господь прости!)
И всё-таки — почему?

Карьера! Возможность блестящих мест!
Молодость! Божий дар!
Вы же на всём поставили крест,
дьявол бы вас подрал!
Мне кажется, в ваших глазах — протест?

Пират:
Помилуйте, адмирал…

Желаете знать, почему? Ну что ж!
Выбор у нас хорош:
если ты жертва — ложись под нож,
нет — начинай грабёж.
А я на жертву по всем статьям,
как видите, не похож.

А вам не мерещится порой
бездна и звёздный рой —
и мы бредём в кипящей крови:
вы — первый, а я — второй.
Естественно: я ведь — пират, а вы —
национальный герой.

Адмирал:
Не смейте сравнивать! Ядер стон
карающим был перстом.
Врагов короля обращая в прах,
осенённый Святым Крестом,
я дрался на четырёх морях
за Родину и Престол!

Вот видите! Вам уже нечем крыть.
Вы — грабили. Я — карал.
И я принимал присягу: разить
врагов страны наповал.
Осмелитесь что-нибудь возразить?

Пират:
Попробую, адмирал…

Вы молвить изволили свысока,
Что разница велика.
Но тем, кому посчастливится лечь
от вашего, сэр, клинка, —
чем лучше для них адмиральский меч
пиратского тесака?

Я твёрдо решил умереть в петле,
мне места нет на земле.
Но вы-то зачем кровянили моря
на флагманском корабле?
А если на то был приказ короля —
что думать о короле?

Адмирал:
Оставьте иронию! Флот ваш — на дне.
Хотя бы в прошлой войне:
кто вам мешал, будь вы трижды пират,
эскадрой примкнуть ко мне?
Могли бы в стали и золоте лат
славу добыть стране!

И я уверяю: любой трибунал
немедля бы вас оправдал,
когда б не лоскут, но державный флаг
над вами затрепетал.
Чему улыбаетесь вы, чудак?

Пират:
Условностям, адмирал…

Да, я не поднял британский флаг,
не поднял голландский флаг.
Я поднял не принятый в свете флаг,
честный пиратский флаг.
И вот теперь — кому я не враг?
Да только себе не враг.

Но это и главное, адмирал!
Себе я не враг, адмирал!
Когда города я за горло брал,
даже себе не врал
и откровеннейший разбой
знаменем не покрывал.

…Так значит в лондонскую тюрьму?
Добрый путь кораблю!
Всё, что положено мне, — приму.
О милости — не молю.
Так и доло́жите своему
пиратскому королю.

(На сцене мягкий полусвет.
В заливе прячется корвет.
Зыбь. На клотике — пираты.)

ХОР ПИРАТОВ (менуэт) :
Лихорадочно дрожа,
дыша на лезвие ножа,
поджидаем мы испанца
небольшого тоннажа.

(Водица в бухте — что агат.
В неё вдвигается фрегат.
На корме — дон Педро Лопес,
инквизитор, жлоб и гад.)

ПЕДРО (бас) : По тоннажу
я вам совсем не подхожу.
Вот шарахну из орудий —
всех к мамаше уложу.

КАПИТАН ПИРАТОВ ДЖОН:
Шо ты лезешь на рожон?
Мы в гробу тебя видали
с твоим блохастым тоннажом!
(Пользует его ружжом.
Испанец намертво сражён.)

МОРЯКИ (меланхолично) :
Не видать нам больше жён…
(Три последующих сцены
сплошь забиты грабежом) .