Евгений Лукин - Евгений Лукин о том, почему от Года литературы писателям стало только хуже

Нынешний Год литературы в Волгоградской области, как горько шутят иногда сами писатели, «слава богу, завершается».

Почему у местных литераторов столь скептическое отношение к всероссийской литературной акции? Чем сегодня живёт писательское сообщество? Об этом говорим с Евгением Лукиным, известным мэтром российской фантастики, нашим земляком, лауреатом множества литературных премий.

— Евгений Юрьевич, не первый год вы ведёте занятия литературной студии при Волгоградском союзе писателей. Много ли сейчас в литературу идёт молодёжи, насколько «престижен» и «крут» писательский труд в глазах нового поколения?

— О том, насколько престижно и легко быть литератором, лучше Антона Павловича Чехова не скажешь: «Всякого только что родившегося младенца следует старательно омыть и, давши ему отдохнуть от первых впечатлений, сильно высечь со словами: «Не пиши! Не пиши! Не будь писателем!». Прекрасный совет, на мой взгляд. А если серьёзно, талантов меньше не становится. Весьма интересны в своём творчестве не только молодые студийцы Ольга Ерёмкина, Алексей Медведев, многие другие, но и возрастные авторы, недавно взявшиеся за перо. Недавно мы приняли в Союз писателей России Александра Горохова, собираемся принять Людмилу Кирееву. Вопрос в другом: сами-то мы выживем ли в нынешнее лихолетье, именуемом Годом литературы?

— Неужели есть реальная опасность распада творческого союза?

— Как бы это выразить поточнее… Год литературы в России — акция, безусловно, нужная и полезная, особенно учитывая, на краю какой пропасти находится сегодня наша словесность. Это хорошо, что власти стараются привлечь общественное внимание к значимости литературы. Плохо другое — данное внимание к писателям ничем не подкреплено практически. Портреты литераторов вывешивают на видных местах, а издавать — не издают. В недавний Год культуры расходы на культуру порезали на 40 %. В Год литературы прекратили финансировать книгоиздательскую деятельность. Следующий год объявлен Годом российского кино — невольно думаешь: бедное, несчастное наше кино.

Может, давайте какой-нибудь ближайший год объявим Годом парламентария или, скажем, Годом депутата. Пусть на собственной шкуре ощутят подобное «общественное внимание»!

— С книгоизданием в регионе всё так плохо?

— Увы, даже если сравнивать с непростыми временами 90-х. Долгое время наш Волгоград был в глазах литераторов всей страны сказочным городом. Мы были едва ли не единственным регионом, где государственное издательство публиковало в плановом порядке произведения местных авторов. Причём книги выходили на высочайшем полиграфически-издательском уровне. Качество, культура оформления таких книг поражали воображение даже видавших виды столичных издателей и авторов. Сейчас, подчеркну, впервые со времён послеперестрочных, графу «книгоиздание» из финансирования местные чиновники и законодатели изъяли полностью. Слышал я, в нынешнем году региональное учреждение «Издатель» каким-то немыслимым чудом издало за бюджетный счёт «аж» две авторские книги. И обе написаны специалистами в своих областях — археологии и тележурналистике, но никак не профессиональными литераторами.

Впрочем, я-то публикуюсь чаще всего в Москве, в коммерческих книгоиздательских фирмах, мне подобное «бескнижие» пережить относительно легко. А вот как быть нашим молодым ребятам, нашим студийцам — каково им прорваться теперь со своим словом к читателю? Есть подозрение, что зреет на наших глазах какой-то чудовищный перекос — публиковаться вскоре станут не те, у кого безусловный талант, а те, у кого есть деньги и «пробивные организаторские способности» — попросту связи. И это будет катастрофой.

— Сегодня часто звучит, что катастрофа грозит не только настоящему писательскому творчеству, но и самому языку…

— Знаете, не то чтобы я был абсолютно спокоен за русский разговорный язык… Но он более живуч, чем принято думать. Сколько раз заявлялось о его вымирании, гибели и проч. Успокойтесь! Это мы с вами умрём, а язык останется. Смешны попытки «спасти язык» какими-то специальными законами, циркулярами, запретами, например, отгородить его от «пагубного» иностранного влияния. Когда отдельный чиновник или литератор думает, что это мы повелеваем разговорным языком, а не язык нами, то, на мой взгляд, мы имеем дело с бредом величия. Помнится, один известный советский писатель долго и упорно, силой всего своего авторитета и общественного веса боролся с лично чем-то ему не приглянувшимися словами «ухажёр» и «танцулька». В итоге противника «танцулек» давно нет в живых, а оба слова — сочные, образные — живут и здравствуют.