Микола Бажан - Стихотворения и поэмы

Откуда, из каких глубин,
Будя сердца,
Как тайное оружье, вынес он
Ту песнь про кузнеца?
Как сталь, упругие слова,—
То кровь на них иль просто ржа?
Бестужев пел о трех ножах,
Которые кузнец сковал.
И первого ножа удар —
В живот вельмож и в жир бояр.
И был второй отточен нож
На всех ханжей, на всех святош.
Удара третьего ножа
Царь-батюшка пусть ждет, дрожа.

«Ну что ж, дай бог!» — так за столом
С Бестужевым Рылеев пел вдвоем,
И все, кто слышал звуки этой песни,
Что пел бунтарь, весь устремись вперед,
Встречали их, как слово доброй вести.
Так начинался двадцать пятый год.

Седые русские равнины,
Где выть ветрам, снегам мести.
Молчанье снежной Украины.
Степей пустынные пути.
Тот южный край, одетый в лед,
И море, вмерзшее недвижно в небосвод.
Так, значит, тут он тоже не чужак,—
Пусть нет его скитаниям конца —
Здесь тоже знают песню о ножах,
Здесь тоже ждут прихода кузнеца…

В дорогу! Дождь не кончился еще.
К Лицею путь далек, не скоро быть рассвету,—
И он с собой уносит песню эту,
Укрыв ее плащом.

Трубы грянут, встанут пары,—
Дробный стук, бряцанье шпор.
Дамы, барышни, гусары
Понеслись во весь опор.
Шляхтичи, негоцианты,
Франты, шпаки, шаркуны,
Шарфы флотских, аксельбанты,
Фраки, узкие штаны.

Прихотливо танец вьется
В ритме быстром и крутом.
В море гулком отдается
Оркестровой меди гром,
Уплывает вдаль и тает
Над сверкающей волной,
Запах с моря долетает,
Острый и хмельной.
От похмелья иль кручины
Сердце горечь обожгла?
В двери залы Каролина, [59] Графиня Каролина Собанская — любовница генерала де Витта, автора первого доноса царю Александру I на декабристов.
Красотой дразня, вошла.
Бархат пелерины
Сбросило плечо,
Он красней рубина,
Светит горячо.
Оттеняют перья
Белизну чела.
Величаво в двери,
Гордая, вошла.
Медленно, небрежно оглядела залу,
Вдруг преобразилась, взгляд светлее стал.
Ради этой встречи вечер потеряла,
Выбралась на скучный, захудалый бал
Вот он, непокорный виленский пиита,
Ликом беспокойным обернулся к ней.
Молча заслонилась веером раскрытым,
Взором повелела: «Подойди! Скорей!»

Не внимай веленью!
Подави и скрой
Тайное волненье,
Дум тревожных рой!
Мчат мазурки волны —
Бездна впереди.
Сердце жажда полнит.
Страсть, скорей приди!
Этот шквал опасный
Захлестнуть готов.
Манит взор прекрасный
И беззвучный зов.
Не внимай призыву!
Опасайся ты
Властной, молчаливой
Бездны темноты!

Пронизала подлость, лесть и подкуп
Топь великосветскую до дна.
И оттуда выплыла она —
Эта нежногубая красотка,
Чарами бесстыдными сильна.
Темных сил вельможная рабыня,
Предана душой и телом ныне
Шпику и доносчику она.
Королева шумных зал Одессы,
Тема для досужих языков,
Господу графиня служит мессы,
А де Витту дарит свой альков…

Как поэта близость опьянила!
И, потоком танца увлечен,
Пальцы нежные сжимает он,
На которых чуть видны чернила.
Может, стансы Ламартина
Иль Парни в тиши ночной
Записала Каролина
Этой нежною рукой?
Или свой отказ в передней
Набросала на ходу
На полученный намедни
Нежеланный billet doux? [60] Приглашение на свидание (фр.).
Нет, не дерзость светских ухажеров
Вынудила взяться за перо.
Стопки писем спрятаны от взоров
В потайные ящики бюро.
В кабинете, наглухо закрытом,
Грудами бумаг окружена,
Набело строчит донос она,
Для царя составленный де Виттом.
Вновь она читает имена,
Списки заговорщиков листая
Из полков Таврического края,
Киева, Одессы, Тульчина.
Многих и сегодня эта дама
Видит на балу среди гостей —
Пушкина знакомых и Адама
И, быть может, лучших их друзей.

И на бледное лицо партнера
Пристально красавица глядит…
Мчатся быстрые танцоры.
Громче, трубы!
Звонче, шпоры!
Бал гудит.

Земля, осыпавшись над шумною водою,
Ползет и крошится туда, где целый день
Играет волнами под самою скалою
Бескрайний блеск огней, морская светотень.
Она приходит в стих тревожным, буйным шумом
Забытых образов, предчувствий и примет,
И вот уж нет конца твоим тревожным думам,
И в одиночестве тебе покоя нет.
Тут море лишь и ты, тут только ритм и тени,
Живой гекзаметр воли, молчанье берегов.
А всё вокруг кричит, всё ищет воплощений,
Всё жаждет образов, всё просит форм и слов.
Ты напряженно ждешь, когда, бушуя снова,
Внезапный шквал стиха на душу налетит
И принесет с собой чудесный запах слова,
И непокорства пыл, и соль былых обид.
Ты не удержишь стих, когда он рвется с гневом,
Как не излечат боль пылающей души
Ни острословие, ни клятвы юным девам,
Ни вздохи страстные гаремного паши.
Пускай когда-нибудь из шепота «Ekskuz’ы» [61] «Извинение» (польск.) — название одного из сонетов Мицкевича.
Поймут твои друзья, что, посланы судьбой,
Одни эринии, а не подруги-музы
В час одиночества владели здесь тобой.
Владели здесь тобой над морем вод свинцовым,
Над шумом черных бездн, в тот одинокий час,
Когда ты был таким, каким ты был, — суровым
Предтечей вещих дел, прославленных не раз.