Арсений Несмелов - Собрание сочинений в 2-х томах. Т.I - Стиховорения и поэмы

Как всегда, учтиво спросит,
Как неделю поживал.
И сосед мне скажет: «Прозит!»,
Поднимая свой бокал.

И движением учтивым
Кружку подниму и я,
Золотым, янтарным пивом
Жажду вечную поя.

Что же, если тяжела нам
Жизнь не нашею виной —
Мерь ее, сосед, стаканом
Или кружкою пивной!

И когда с четвертым «прозит»
Вспыхнут в сердце огоньки,
Мой сосед меня попросит
Почитать ему стихи.

Всё отлично: вечер, пиво,
Рядом теплющийся свет
Глаз красивых и учтивый,
Понимающий сосед.

Совсем не так: не пух, не пудра…
Оно мне кажется иным —
Фарфоровое это утро
Серебряное с голубым.

Безмерна статика покоя,
Но снится, чувствуется мне,
Что скрыто нечто роковое
В звенящей этой тишине.

Она зовет условным знаком
За низводящую черту, —
Так воздух втягивает вакум
В зияющую пустоту.

Стихает боль моей тревоги,
Душа ущерба лишена,
А на фарфоровой дороге
Фарфоровая тишина.

И всё острее нетерпенье
Слиянья полного с путем
Блаженного исчезновенья
В серебряном и голубом —

Полета к высям небывалым,
Чтоб, может быть, упасть светло
(Уже серебряным кристаллом)
На чье-то жалкое стекло.

Или, устав блуждать в пустыне,
Крыла покорные сложить,
Чтоб скользнуть с небес, как иней,
И ветви ив отяготить.

Но слаще всех причуд поэта —
Быть просто радостно-живым
В фарфоровое утро это
Серебряное с голубым!..

Есть два слова: счастье и участье.
Мастер их не станет рифмовать,
Но разгонят всякое ненастье
Эти позабытые слова.

И поэты школы удаленной
Заставляли их звучать в строфе:
Пушкин, Тютчев, в красоту влюбленный,
В нежности непревзойденный Фет.

Потому что в годы золотые,
В давние хорошие года,
Много было радости в России,
И она давалась без труда.

Но пришли эпохи роковые,
Стала жизнь безмерно тяжела,
Обеднела радостью Россия,
Нищенскою жизнью зажила.

И уже пустопорожним звуком
Рифма счастья прилетела к нам
Хмурым недоверчивостью внукам,
К их жилью, открытому ветрам.

Нет ни счастья нам и ни участья…
Но хочу я рифму обновить:
Все-таки и к нам приходит счастье,
Если мы сумеем полюбить!

Милая, твоя высока милость,
Милая! — чуть слышно, чуть дыша:
Это — счастье, это озарилась
Розовым сиянием душа!..

Всё розоватей, дымней
Над городом утра…
Последний месяц зимний,
Пришла твоя пора!

И пусть морозы люты —
Не унываем мы:
Последние минуты
Настали для зимы!

День удлинился явно —
В седьмом часу светло.
Гулять по солнцу славно —
Совсем, совсем тепло!

И пусть еще несмело,
Как вкрадчивая трель,
Но робкая звенела
Нам первая капель.

И солнце бьет в оконце,
Лик в тучах не таит,
И радостно на солнце
Стрекочут воробьи.

Пусть их восторг непрочен,
Пусть ночь всё холодна,
Но где-то близко очень
Хоронится весна.

Пусть мы у Реомюра
Качаем головой —
Конец для стужи хмурой
Уже не за горой.

И — конькобежцев горе,
Ворчат дровяники! —
Идет тепло, и вскоре
Растают все катки.

И хорошеет город,
Везут на арбах лед;
И скоро, очень скоро
В Харбин весна придет!

Пускай деревья голы
И на полях печаль,
Но Масляной веселой
Закончится февраль.

На столе большом, широком
Как хорош был блин с припеком
Из снеточков иль яйца!

Прямо в рот со сковородки
Да под чарку доброй водки, —
Повторяем без конца!

А с икоркою зернистой
Под сметаной снежно-чистой, —
Масла сколько хочешь лей!

Иль под килечку-малютку,
С теплотою по желудку
Животворнейших лучей.

Хороши минуты эти!..
Даже сплетники и дети
Затихали в этот час.