Евгений Нейштадт - Роман в сонетах (сборник)

Каждой клеточкой тела и всем существом.

Завидую, как все мы, тому, что не имею.

Завидую счастливцам, имеющим семью.

Завидую счастливцам, которые своею

Спокойно называют любимую свою.

Которым удается “собой” остаться с нею,

Беспечно доверяя ответному “люблю”

И на нее в невзгодах надеясь, как на фею,

У древних под бушпритом хранившую ладью.

Свобода – это сфера, где Верность – Божество,

А Красота – лишь средство познания Его…

Извечна эта тема: она всегда в работе

И все в ней современно, и все, как мир, старо:

Петрарка о Лауре, а Гете о Шарлотте,

А мистер Артур Миллер о Мэрилин Монро.

Я вспоминаю все без напряженья,

Не рыская ни в дебрях, ни в глуши:

Твой каждый шаг и все твои движенья

Оттиснуты на чистоте души.

Не серебром, не золотом тисненье,

Том не переплетен и не прошит,

И это не тисненье, а стесненье

Сведенной первой нежностью души.

Отчаянная судорога счастья —

Как в песне – побежать за поворот.

И гордость, не просящая участья,

И совесть, что покоя не дает.

Тяжелый стыд и страстная мольба,

И всюду, в каждой черточке – судьба.

Тихо облетая под дождем,

Золото сгибает ветки клена.

Золотая, как корона, крона

Делается легче с каждым днем.

Клену не остаться королем,

Не нарушить общего закона…

Золото валяется у трона,

Но никто не думает о нем.

Без короны – легче, но ведь это —

Все, что оставляет жизни лето:

Дорого, но удержать, увы,

Невозможно… Исключенья – редки.

Осень. Тяжесть золота листвы

Обнажает тоненькие ветки…

Сдавайся! Ты окружена!

Кольцо сонетов с бою,

Теряя в спешке ордена,

Сомкнулось за тобою!

Сдавайся! Ты побеждена!

Их – девяносто, ты – одна!

Приказ: любой ценою

Тебя взять в плен живою!

Ты говоришь: “ Не будь ослом:

Здесь побеждают не числом.”

Так это ж мне известно!

Здесь каждый – чудо красоты,

Ума и чувств… Куда же ты?…

Ну, знаешь, так – нечестно…

Чему обязан жизнью я?

Случайности рожденья.

Мой первый день – судьба моя.

Но мой последний день – я.

Над бездною небытия

Вся жизнь – как блеск мгновенья:

Мгновения наития,

Мгновенья вдохновенья.

И – как ты ни кончай нас,

Великая Случайность —

Любовь дается на века

К Единственной, к Любимой.

Любовь – как Жизнь, а Жизнь пока —

Процесс необратимый.

Ты занята делом. Я тоже – работой.

Потом ты – в театре. Я тоже – в кино.

Ты смотришь на сцену – как любят кого-то.

Я тоже – завистливо – на полотно.

Но вновь в зале свет, свет труда и заботы.

Ни мне, ни тебе – третьего не дано.

И мне ли сердиться, что любишь его ты:

Ведь в этом я тоже – с тобой заодно.

И не променяем мы радость труда

С тобой – ни на что, ни за что, никогда!

И я, не завидуя радостям прочим,

Забуду скорей то, что видел в кино,

И буду трудиться, как проклятый, но…

Но все-таки нам друг без друга не очень…

Скрепив любовь своею

Печатью на устах,

Я то сказать не смею,

О чем пишу в стихах.

Я пред тобой – немею,

И этот странный страх

Едва ли я рассею

Страницами в строках.

И ты – махнешь рукой:

Меня – сменит другой.

И скажет он на это,

Не пряча торжества:

“Безумие поэта —

Издержки мастерства.”

Меня ввела и “выведет” в расход

Моя манера счастья домогаться:

Я разорюсь, как нравственный банкрот,

Вложивший душу в пачку облигаций.

Переоценка и переучет…

Моим “бумагам” некуда деваться

От катастроф духовных девальваций…

Какой сонет мне счастье принесет?

Сонеты…Да…Вот так же – без помарки

“Не удался эксперимент” Петрарки…

Чего же я-то большего хочу?

Жизнь – это жизнь. Все остальное – блажь, но

Я все смеюсь, я все еще шучу…

Лишь иногда мне делается страшно…

Мне другую бы завлечь бы

Сотней собственных сонетов:

Ведь другие любят речи

Больше, чем самих поэтов.

Мне для них себя беречь бы,

Мне бы слушаться советов,

И – со мной искали б встречи,

И – глядишь – не без букетов.

Мне б заняться жизнью личной,

Бросив вызов безразличной,

Сразу, как тоска накатит…

Но гляжу на свет в окошке…

Хоть “скребут на сердце кошки” —