Александр Васильев - Суд присяжных - последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными - стратегия и тактика защиты

Или взять еще один пример: оспаривая факт предварительного сговора, можно предположить, что в вопросном листе будет указано, что-то типа — подсудимые А, Б и В, встретившись в предварительно оговоренном месте в условленное время, договорились о совершении преступления, распределили роли, разработали план действий, подобрали оружие и т. д. Соответственно, стороне защиты нужно строить свою речь таким образом, чтобы оспорить какие то из этих (или все) конкретных утверждений, данных в вопросном листе, но никак не пытаться говорить, что, с точки зрения таких-то таких норм права и такой-то такой судебной практики, предварительным сговором может считаться только то-то и то-то, а никак не это.

В любом случае, можно порекомендовать как можно меньше апеллировать к писанным нормам права, поскольку присяжные, все-таки, не скованы ими в своих решениях, и наоборот — как можно больше апеллировать к здравому смыслу и справедливости. В частности, тот же принцип презумпции невиновности куда проще и доступнее излагается вообще без упоминания этого термина (хотя можно и заметить, что этот принцип гарантирован Конституцией России, а не придуман адвокатами).

Однако, затрагивать нормы права нужно очень осторожно, поскольку всегда существует вероятность коснуться процессуальных вопросов, что постоянно признается серьезным нарушением, влекущем отмену приговора. Вот, посмотрите, как в свое время я, не употребив термина «эксцесс исполнителя», доказал присяжным заседателям отсутствие у одного из соучастников нападения на потерпевшего намерения лишить его жизни:

«Не буду таить от Вас секретов — юридическая наука уже давно выработала ряд способов, позволяющих с высокой точностью определить умысел преступника, даже в случае если совершенное им преступление не доведено до конца.

Во-первых, на умысел, направленный именно на убийство может указывать сам преступник. Например, намереваясь совершить убийство, преступник может сообщить о своих намерениях кому-либо, например, подыскивая сообщников, орудие преступления, ну или просто сболтнув лишнего. Также об умысле на убийство могут свидетельствовать его собственные выкрики в процессе нападения, такие как «Сдохни, сволочь!».

Во-вторых, о намерении убить может свидетельствовать используемое при совершении преступления оружие. Вполне вероятно, что убить человека голыми руками очень проблематично, а без соответствующей специальной подготовки почти невозможно. В то же время наличие у преступника в руках ножа, топора или пистолета дает обвинению весьма серьезные основания полагать, что преступник собирался именно убить жертву.

В-третьих, на намерение убийства могут указывать количество и локализация нанесенных телесных повреждений. Одно дело если преступник дал жертве пару раз по физиономии и ушел, и совершенно другое, если он переломал человеку руки, ноги и тот вообще выжил лишь чудом.

В-четвертых, на умысел может указывать совершение серии преступлений. Например, если некий преступник убил десяток человек, то вполне логично предположить, что очередную свою жертву преступник тоже собирался убить вне зависимости от того, погибла она или нет.

Имеется ли в случае с нашим подсудимым что-либо из перечисленных обстоятельств, указывающих на его намерение убить потерпевшего? Нет».

18.3.5 Комбинирование блоков

Комбинации (перестановки местами и пр.) перечисленных выше смысловых блоков дают общее представление о том, как должна выглядеть защитительная речь в прениях. Вполне возможно, что с учетом специфики конкретного дела, вы дополните или скорректируете список этих составных частей. Это вполне естественно, поскольку составление защитительной речи процесс чрезвычайно творческий и не догматичный.

Теперь же пришло время нам поразмыслить над тем, как лучше компоновать перечисленные блоки в законченный продукт (блестящее выступление перед коллегией заседателей). И вновь, вопрос последовательности блоков не принципиален в делах с малым количеством эпизодов, и становится одним из первостепеннейших в случаях, когда обвинение имеет значительный объем. Наиболее универсальным способом компоновки, в этом случае, является составление защитительной речи, отталкиваясь от хронологии событий и разбивая ее на отдельные блоки поэпизодно. Во всяком случае, такое построение позволяет излагать доводы защиты наиболее последовательно (а значит понятно и убедительно).