Руководство по статье 6 Конвенции - Право на справедливое судебное разбирательство (уголовно-правовой аспект)

140. Эти принципы применяются не только когда лицо, пострадавшее от обращения, противоречащего статье 3, является обвиняемым, но также когда речь идет о третьих лицах (Эль-Хаски против Бельгии (El Haski lv. Belgium),пункт 85). В частности, Суд установил, что использование в ходе судебного процесса доказательств, полученных в результате пыток, представляет собой грубейший отказ в правосудии, даже если лицо, от которого получено такое доказательство, являлось третьей стороной (Отман (Абу Катада) против Соединенного Королевства (Othman (Abu Qatada) v. the United Kingdom),пункты 263 и 267).

141. Суд признал, что органам власти необходимо использовать особые следственные методы, в особенности в делах, касающихся организованной преступности и коррупции. В связи с этим Суд постановил, что использование особых следственных методов — в частности, агентурных методов — само по себе не нарушает права на справедливое судебное разбирательство. Однако ввиду риска подстрекательства со стороны полиции при использовании таких методов их использование должно быть ограничено четкими рамками (Раманаускас против Литвы [БП] (Ramanauskas v. Lithuania[GC]), пункт 51).

142. В то время как рост организованной преступности требует от государств принятия соответствующих мер, право на справедливый суд, из которого логически вытекает требование надлежащего обеспечения правопорядка, тем не менее должно применяться в отношении всех уголовных преступлений — от простых до самых сложных. Право на справедливое отправление правосудия занимает настолько твердую позицию в демократическом обществе, что им нельзя жертвовать ради целесообразности (там же, пункт 53). В связи с этим Суд подчеркнул, что полиция вправе действовать под прикрытием, но не подстрекать к преступлению (Худобин против России (Khudobin v. Russia),пункт 128).

143. Кроме того, хотя Конвенция не исключает использования на этапе предварительного следствия (как и в иных случаях, где это может требоваться ввиду характера правонарушения) таких источников информации, как анонимные информаторы, последующее использование таких источников судом, рассматривающим дело, для признания обвинения является другим вопросом (Тейшейра де Кастро против Португалии (Teixeira de Castro v. Portugal),пункт 35). Такое использование допустимо, только если имеются надлежащие и достаточные гарантии против злоупотребления, в частности четкая и предсказуемая процедура выдачи разрешения, использования и контроля таких следственных методов (Раманаускас против Литвы [БП] (Ramanauskas v. Lithuania[GC]), пункт 51). Что касается органа, осуществляющего контроль за операциями, выполняющимися под прикрытием, Суд считает, что, хотя судебный надзор был бы наиболее уместным, могут использоваться и другие меры, при условии, что введены в действие надлежащие процедуры и гарантии, такие как надзор со стороны прокуратуры (Банникова против России (Bannikova v. Russia),пункт 50).

144. Хотя использование секретных агентов может допускаться (при условии, что такая деятельность регулируется четкими ограничениями и гарантиями), публичный интерес не может оправдать использование доказательства, полученного в результате подстрекательства со стороны полиции, так как это подвергло бы обвиняемого риску с самого начала определенно лишиться права на справедливое судебное разбирательство (Раманаускас против Литвы [БП] (Ramanauskas v. Lithuania[GC]), пункт 54).

145. Следовательно, для того чтобы убедиться, было ли реализовано право на справедливое судебное разбирательство в деле с участием секретных агентов, Суд в первую очередь рассматривает, имела ли место провокация («тест подстрекательства по существу») и, в случае положительного ответа, мог ли заявитель получить защиту от провокаций в национальных судах (Банникова против России (Bannikova v. Russia),пункты 37 и 51). Если действия агента, независимо от того, был он нанят государством или частным лицом, оказывающим помощь органам власти, представляют провокацию и доказательство, полученное в результате таких действий, было использовано против заявителя в уголовном производстве, Суд признает нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции (Раманаускас против Литвы [БП] (Ramanauskas v. Lithuania[GC]), пункт 73).

146. Суд определил подстрекательство [2] Термины «провокация», «подстрекательство со стороны полиции» и «агенты-провокаторы» являются взаимозаменяемыми в практике Суда. что в отношении него не было начато расследование, он был неизвестен сотрудникам полиции, дома у него не были найдены наркотики и количество наркотиков, найденных у него при аресте, не превышало количества, которое запросили сотрудники полиции, работающие под прикрытием. Суд постановил, что действия агентов выходили за рамки деятельности тайных агентов, так как они подстрекали к совершению правонарушения, и ничто не говорило о том, что без их вмешательства было бы совершено рассматриваемое преступление (пункты 37-38). в противоположность законному расследованию под прикрытием как ситуацию, когда сотрудники полиции либо сил безопасности или иные лица, действующие на основании переданных им указаний, не ограничиваются только расследованием уголовных деяний преимущественно в пассивной форме, но оказывают влияние на субъект с целью спровоцировать совершение правонарушения, которое не могло быть совершено в противном случае, с целью установить возможность совершения правонарушения и, таким образом, предоставить доказательства и начать уголовное преследование (Раманаускас против Литвы [БП] (Ramanauskas v. Lithuania[GC]), пункт 55).