Олег Егоров - М. Ю. Лермонтов как психологический тип

Редко так отрекаются от излюбленного образа – но не интуитивные экстраверты.

В период пребывания в Школе гвардейских подпрапорщиков и юнкеров традиционная муза Лермонтова замолчала. Два года (!) он почти не писал стихов в том духе, который был свойствен юному поэту. Зато у него возник новый объект интересов – «юнкерский» лиро-эпический жанр, открывавший перед ним небывалые возможности в освоении карнавальной фольклорно-литературной традиции. Увлечение им продолжалось вплоть до 1836 года. Затем снова наступает охлаждение и короткое увлечение исторической темой («Бородино», «Песня про купца Калашникова…», обе 1937 года). И это не просто смена стилей или литературных манер, вызванная сугубо художественными интересами. В подобной динамике в полной мере отражается и типологическая установка, заставлявшая поэта периодически менять объекты своего творческого интереса.

Лермонтов – человек и Лермонтов – писатель неотделимы в сфере психической жизни. Перемена творческой установки служила выражением изменившейся социальной ситуации с ее новыми объектами социального интереса поэта.

Нервический характер в изображении Лермонтова. Отражение в «Герое нашего времени» душевных конфликтов автора. Проблемы игры, воспоминаний детства, стремления к власти в романе

В заключительной главе нашего исследования мы рассмотрим, как основные проблемы душевной жизни Лермонтова, его психологический и жизненный опыт отразились в главном его произведении – романе «Герой нашего времени». Сейчас трудно сказать, был ли сам Лермонтов невротиком. Факты свидетельствуют о том, что у него вполне могли быть невротические предрасположенности, хотя дело до явного невроза, может быть, и не дошло. Но в романе Лермонтов бесспорно показал невротическую личность. С позиций психоаналитического подхода к личности Лермонтова важно то, что он спроецировал ряд своих душевных конфликтов на главного героя своего романа. Печорин во многом автобиографический образ. Поэтому его интерпретация поможет внести последние штрихи в психологический портрет поэта.

Раскрытию свойств характера и мотивов поведения Печорина способствует то обстоятельство, что часть романа написана в форме дневника, в котором герой указывает на истинные истоки своих душевных конфликтов. Для научного анализа важным является как интерпретация Печориным сущности этих конфликтов, так и их подлинное происхождение независимо от их понимания героем.

Печорин относит происхождение дурных свойств своего характера к детству в знаменитом монологе «Да, такова была моя участь с самого детства!» В другом месте своего журнала он признается, что воспоминания имеют над ним огромную власть. В обоих случаях высказывания героя согласуются с выводами индивидуальной психологии о том, что «содержание и эмоциональная окраска детских воспоминаний, „избираемых“ человеком из огромной массы для того, чтобы объяснить направление своей личности, очень важны». Душевные конфликты, пережитые Печориным в детстве, сформировали его нервический характер и руководящую личностную идею. «Из детского чувства неполноценности, – как пишет А. Адлер, – произрастает раздраженное стремление к власти». [537]Эти два душевных свойства – детский невроз и стремление к власти – определили всю дальнейшую линию жизненного поведения лермонтовского героя. Невротический склад печоринской натуры отмечают и другие персонажи романа, в том числе действующие за пределами его дневниковой части. Максим Максимыч говорит о странностях, истоки которых для него темны, но выражение их бросается в глаза. И это не удивительно, так как «у нервозных людей, – согласно теории и практике индивидуальной психологии, – нет абсолютно новых черт характера, у них нет ни одной черты, которая не встречалась бы у нормального человека. Но невротический характер бросается в глаза, он более явственный ‹…›». [538]Ни Максим Максимыч, ни сам Печорин просто не понимают, несмотря на весьма точные наблюдения, того, что «странности» поведения являются у него компенсацией невротического чувства неполноценности, которое сам герой квалифицирует как нравственную ущербность («Я сделался нравственным калекой»).

В пространном монологе повести «Княжна Мери» Печорин перечисляет душевные свойства, которые возникли у него в результате конфликтов детства: «Все читали на моем лице признаки дурных свойств, которых не было; но их предполагали – и они родились ‹…› никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, – другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, – меня ставили ниже. Я сделался завистлив». [539]«Форма и содержание невротической ориентации рождаются из впечатлений ребенка, который чувствует себя обиженным. Эти впечатления, неизбежно возникающие из изначального чувства неполноценности, вызывают агрессивную позицию, цель которой – преодоление одной большой неуверенности. В этой агрессивной позиции находят свое место все попытки ребенка, которые обещают возвышение его личностного чувства ‹…› Все проявления невроза происходят из этих подготовительных средств, которые устремлены к конечной цели – к превосходству» (выделено мной. – О. Е. ). [540]«…Дети, – как свидетельствует индивидуальная психология, – не выражают свое стремление к власти над другими явно, а скрывают его под личиной заботливости и любви и занимаются своим делом под обманчивой маской. ‹…› Неприкрытое стремление к власти и уверенность в себе может повредить развитию ребенка и превратить мужество в дерзость ‹…›, мягкость в утонченную стратегию, целью которой является полное доминирование». [541]Что и происходит с Печориным в зрелые годы.