Александр Васильев - Игры в слова. Манипулятивные операции в текстах СМИ

А вот Толковый словарь современного русского языка под ред. Г. Н. Скляревской (2001) сообщает: социализм : «1. В марксизме-ленинизме– первая или низшая фаза коммунизма – общественный строй, который приходит на смену капитализму и характеризуется общественной собственностью на средства производства, отсутствием эксплуатации человека человеком, планируемым в масштабе всего общества товарным производством и распределительным принципом “От каждого по его способностям, каждому по его труду”. 2). Общественный строй, характеризующийся отсутствием частной собственности на средства производства, всеобщей плановостью хозяйства, неэффективной экономикой, однопартийной системой политической власти, отсутствием демократических прав и свобод». Первая из дефиниций, собственно, повторяющая формулировку МАС 2, снабженная отсылкой к марксизму-ленинизму (а словарная статья этого слова начинается пометой «в советск. время» – видимо, чтобы подчеркнуть архаичность толкования), вероятно, должна показать некую ее «невсамделишность», неверную идеологическую ориентацию и неадекватность для современности. Вторая, поданная без каких-либо помет (наверное, с позиций т. н. «общечеловеческих ценностей»), – явно негативно-оценочная; например: « неэффективная экономика», « отсутствие демократических прав и свобод»; да и упоминаемые в этом же контексте « отсутствие частной собственности на средства производства», « всеобщая плановость хозяйства» и « однопартийная система» по предположительному замыслу составителей тоже не должны вызывать никаких симпатий у читателей словаря, уже начавших радостно вкушать прелести российской рыночной экономики.

Другой современный словарь (Толковый словарь русского языка С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой, изд. 4-е, доп., М., 2001), во вступительной статье которого сказано, что он « полностьюосвобожден от тех навязывавшихся извне идеологических и политических характеристик и оценок именуемых понятий, которые в той или иной степени присутствовали в предыдущих изданиях и от которых ни авторы, ни редактор не в силахбыли избавиться», значение интересующего нас слова толкует следующим образом: « социализм – социальный строй, в котором основой производительных отношений является общественная собственность на средства производства и провозглашаютсяпринципы социальной справедливости, свободы и равенства». Конечно, и это определение вовсе не «освобождено» от оценочности, причем негативной: ведь указанные принципы, по мнению лексикографа, при социализме носят лишь декларативный характер.

Таким образом, по данным толковых словарей можно составить достаточно отчетливое представление об идеологических доминантах, присущих социуму на той или иной ступени его истории, о смене этих доминант и ремаркациях аксиологической шкалы. Впрочем, в последнее время отечественные лингвисты довольно часто предпочитают говорить о том, что на послесоветском этапе лексикография «освобождается» от «навязывавшихся» ей ранее идеологических характеристик и оценок; что общество от системы «идеологем» перешло к системе «культурем» – языковых единиц, семантика которых «соотнесена с ценностным объектом и лишена политических наращиваний и вкраплений» [Купина 2000: 183]; что «деидеологизация стала фактором, в значительной мере определяющим внутрикультурную и межкультурную толерантность» [Купина, Михайлова 2002: 25] и проч. При этом как будто не замечаются замены одних коннотаций на другие, противоположные, которые одновременно и более соответствуют новой системе аксиологических координат, и формируют ее.

Объективное рассмотрение дискурсов, включающих номинации общеизвестно-политического характера, такие, как переходный период, общечеловеческие ценности, цивилизованный подход, правовое государство и т. п., позволяет увидеть все признаки несколько запоздало преданных анафеме «идеологем»: «размытую», диффузную семантику, способность манипулировать смыслом и, следовательно, сознанием слушающего [Синельникова 2002: 189].

Что же касается «деидеологизации», то ее в российских условиях следует понимать в свете определения (особенно – второй его части) этого слова, данного в Толковом словаре современного русского языка под ред. Г. Н. Скляревской: « деидеологизация – устранение из различных сфер общественной жизни влияния идеологии ( обычно коммунистической)» [ТССРЯ 2001: 2002] (ср., однако, и упоминания изредка о некоей «новой идеологии» – впрочем, без расшифровки, что же она всё-таки собой представляет; если не считать, конечно, высказываний, не принадлежащих, однако, официальным политикам, вроде: «…наше общество должноэволюционировать от социализма к капитализму, от коллективизма к индивидуализму, от локализма к глобализму, от романтизма к рационализму» [Губогло 2002: 36]; ср. также: «товарно-денежная идеология, проявляющаяся в релятивистско-софистической риторике» [Романенко 2004: 25]). Таким образом, речь всё-таки идет не о деидеологизации, а о реидеологизации всего и вся, и не в последнюю очередь – лексикографии.