Евгений Жаринов - От Шекспира до Агаты Кристи. Как читать и понимать классику

В основу данного курса лекций положена гипотеза о романтическом происхождении таких жанров массовой беллетристики, как исторический роман, роман ужаса, «фэнтези» и детектив, причем акцент будет сделан в основном на «фэнтези» и детективе. В связи с этим утверждается, что так называемая диалектика Добра и Зла, лежащая в основе всей романтической эстетики, непосредственно связана с концепцией протестантского провиденциализма. Именно по этой причине автору пришлось взглянуть на данную проблему в историческом аспекте и обратить особое внимание на происхождение протестантской доктрины предопределенности, проанализировать исторические корни возникновения самой идеи диалектики Добра и Зла. В этом смысле между первыми частями предложенного читателю курса лекций и частью, посвящённой «массовой беллетристике» устанавливается вполне логически оправданная связь. И протестантская этика, порождённая в эпоху Ренессанса, и диалектика Добра и Зла, берущая свои корни в эпоху раннего Средневековья, – это два необходимых условия, без которых разговор о «массовой культуре» в целом не представляется возможным.

Основным тезисом данной части курса лекций, прочитанных в ряде московских университетах и на радиостанции «Орфей» можно считать утверждение, что массовая беллетристика является естественным продолжением развития классического романтизма конца XVII начала XIX века. Однако чтобы разобраться в том, что из себя представляет массовая беллетристика как историко-литературный феномен, нам необходимо обратиться к изучению такого явления, как «массовое общество» и поставить вопрос о том, когда это общество могло возникнуть и почему.

По мнению социологов, целостная концепция «массового общества» возникает в ответ на настоятельную потребность описания и объяснения прежде всего двух закономерностей исторического развития, двух социальных тенденций, с особой силой проявившихся в XX веке, но обозначившихся еще ранее.

Первая из них – возрастание роли народных масс в социальном развитии. Вторая – так называемый процесс «дестратификации» (размывание традиционных форм общности, традиционно локальных социальных групп, «классов-сословий»; появление и постоянное воспроизводство таких категорий, как люмпен-пролетарий и люмпен-буржуа; возникновение социально аморфных «средних слоев»; быстрый рост различных маргинальных групп населения и т. д.).

Для понимания концепций «массового общества» существенно важен анализ категории «масса» – наиболее фундаментального понятия, используемого сторонниками этих концепций. Следует отметить, что саму доктрину «массового общества» можно в известном смысле рассматривать в качестве экстраполяции понятия «масса» на общество как целое.

Понятие «масса» употребляется в концепциях «массового общества» в специфическом смысле, существенно менявшемся на различных этапах развития данной доктрины.

На первом этапе (Я. Буркхардт, Тард, Лебон, Сигеле) концепция «массового общества» носила так называемый аристократический характер. Масса рассматривалась в данном случае как буйствующая толпа, как рвущаяся к власти чернь, грозящая ниспровергнуть традиционную элиту и разрушить цивилизацию. Такая концепция берет начало из описаний толпы, сделанных еще Берком и де Местром в конце XVIII века. В работах этих мыслителей трактовка массы давалась через определения типа «великого животного», «яростной толпы» и т. д.

Известно, что в начале своей деятельности де Местр рассчитывал с помощью масонства способствовать установлению обновленного религиозного миропорядка. Великую французскую революцию он считал божественной карой за грехи человечества. В своем трактате «Соображения о Франции» («Consignation sur la France…», 1796) де Местр выступал против руссоистских идей общественного договора и естественной добродетели, а также рационализма вольтеровского типа. Политические воззрения де Местра обусловлены его идеей о внесении в мир религиозной упорядоченности – отсюда скандально знаменитая апология палача как вершителя порядка. Идеально упорядоченным обществом де Местр считал средневековую Европу XII–XIII вв„предлагая «реставрировать» теократический конгломерат монархических государств, спаянный непосредственным духовным авторитетом папы. Народ, по де Местру, – «политический организм», живущий по своим внутренним законам, не имеющим ничего общего с отвлеченными теориями. Эти теории плавают на поверхности, а те, кто их высказывает, пытаются осуществить вовсе не их – они слепые орудия народного духа. Соответственно Г. Тард считал, что в толпе развиваются своеобразные психические токи; а сама толпа формируется, прежде всего, благодаря взаимной симпатии, «этому источнику подражательности»; на первый план тогда выступают те эмоции, которые объединяют людей. Интенсифицируясь, эти эмоции заглушают голос рассудка.